– Писатели, – буднично добавил Маркус.

– И писатели заслуживают этого не меньше остальных. Благодаря книгам я буду жить вечно. Вы привыкли к слову «спасение»? Так вот, я скажу вам, можно спастись достижением глобальной цели, способной потрясти умы, и тем самым поместить себя самое в живой архив мироздания. В этом и заключается суть – героическая фабула Бытия.

– Ты пытаешься запутать нас умными словами? Мне достаточно было философии в университете, – отвечал Маркус. – Знаешь, брат, ты меня прости, но это все полная бессмыслица. Ты хочешь вернуться к культу героизма, когда человечество перелистнуло эту страницу и давно о нем позабыло. Взять, например, Вторую мировую. За что сражались люди? Они ведь тоже считали себя героями? Хотели, чтобы на их кителях висели ордена и медали. И чем все закончилось? Погибли десятки миллионов. Большинство из них сражались как герои, но их имена стерты с памяти людей навсегда. О какой вечности идет речь?

Андре молча ждал продолжения. В случаях, когда не удавалось дать ответ сразу, он тактично выжидал подходящей минуты.

– И скажу тебе: нет героического поступка, превыше совершенного Христом, – добавил Маркус.

– О, я не собираюсь оспаривать это! – к удивлению брата и матери, сказал Андре. – Как раз об этом я и говорю. Иисус – прекрасный пример того, как можно остаться в веках. Он совершил настоящую революцию. Прошло две тысячи лет, а Он все ходит притчей во языцех.

Когда Андре произносил эти слова, Маркус и Бертина затаили дыхание. Они не верили своим ушам, отказывались понимать, к чему он ведет.

Андре продолжал:

– Вы представьте себе только, как, не имея возможности глобальной коммуникации, ему удалось заявить о себе на весь мир! Ведь ему не пришлось для этого вставать на путь войны или заниматься искусством. Это что-то невероятное. Он настоящий герой, с этим я никогда не возьмусь спорить. Вопрос в другом. Чего Он хотел добиться?

– А здесь нет никаких неясностей, – вмешалась Бертина, чтобы не дать ему испортить ценность собственных слов. – Его миссия заключалась в спасении человечества от неминуемой гибели.

– У меня много, очень много вопросов, – сказал Андре, не желая продолжать этот разговор, потому что понимал, что споров не избежать. – Я хочу, чтобы мы все сейчас успокоились и продолжали искать истину там, где она позволяет это сделать.

– Истина на дороге не валяется, – сказал Маркус. – Она достается редким, и, я скажу, даже не любознательным, а по-настоящему трудолюбивым, людям. Свет в конце видят только самые сосредоточенные и хлопотливые рудокопы.

Андре рассмеялся:

– У рудокопов другая цель. Да, кстати, как насчет благодати?

– Вот этим-то и отличается мирская жизнь от духовной. Людей влекут огрызки света драгоценных камней, и они совсем забывают о том, что эти камни – не источники сияния, а лишь его отражатели.

Бертина поглядела на старшего сына. Она заметила в его глазах усталость. Она видела, что несмотря на все эти долгие разговоры, он озабочен совсем другим. Видно было, что он и сам еще ни в чем не разобрался, он полон сомнений, поэтому в несвойственной себе манере, решила сама сменить тему.

– Лето в этом году знойное.

– Ты это к чему? – спросил Маркус.

– Да вон, смотри, как птицы кружат возле фонтана. Жара не только для нас невыносима. А помнишь, какой вчера треск раздался от крыши у соседей напротив? Такой хлопок! Я думала, у меня сердце остановится…

– Есть такой принцип в физике, – включился профессор. – Его изучает раздел, называемый дилатометрия. Если вы обращали внимание, рельсы поездов находятся друг от друга на расстоянии. Я говорю не о параллельных, а о сплошны линиях. Расстояние совсем небольшое, но его можно увидеть. А когда сидишь в движущемся вагоне, тебя может раздражать или наоборот убаюкивать повторяющийся стук, похожий на метроном. Этот звук вызван тем самым промежутком, который заранее специально проектируется при прокладке железных дорог. Так вот, этот вожделенный плод инженерной мыли люди сорвали лишь спустя годы, сталкиваясь с тем, что рельсы утыкались друг в друга и уводили проходящий поезд с путей. Нагревшись под солнцем, рельсовые плети прибавляют в длине. Это происходит на протяжении нескольких лет, в зависимости от климата и местности, но процесс теплового расширения неминуем. Хотите знать, к чему я все это рассказал?