– Знаешь, Кира, мне кажется, что ты заслуживаешь гораздо больше, чем эта вечная борьба. Ты говоришь о долге, но ведь ты же человек. Разве ты никогда не хотела просто… пожить для себя?

Она тихо вздохнула, и ее взгляд потеплел.

– У нас здесь не принято думать о себе. Мы живем для других. Для мира. Может быть, это не идеальный подход, но так принято.

Я помолчал, а затем решился спросить:

– Ты скучаешь по тем временам? По своему детству, друзьям из пансионата?

Кира посмотрела на меня, и в ее глазах мелькнула тень грусти.

– Иногда. Но эти воспоминания стали размытыми, как старые картины. Есть только несколько лиц, которые я все еще помню. Например, моя подруга Лия. Она всегда была самой жизнерадостной среди нас. Всегда мне помогала, подбадривала. Однажды мы даже стащили вельм, который остался после застолья взрослых, и выпили пару кружек. Потом хихикали всю ночь.

– Вельм? – мне было сложно сдержать удивление.

Кира усмехнулась, а ее взгляд на мгновение стал задумчивым.

– Да, обжигающий напиток, который у нас принято пить по особым случаям. Он разный бывает. Расслабляет, помогает развеселиться. И тот день был одним из тех, что я помню до сих пор.

Я улыбнулся, понимая, что "вельм" – аналог нашего алкоголя.

– Значит, и строгая Кира была непослушной?

Она взглянула на меня, и ее улыбка стала чуть шире.

– Может быть. Иногда даже самые серьезные люди хотят немного свободы.

Я кивнул, чувствуя, как между нами снова повисает теплая, доверительная тишина.

– Спасибо, что поделилась, Кира, – сказал я искренне. – Знаешь, теперь я понимаю тебя чуть лучше.

– А… у тебя была любимая? – внезапно спросила Кира, и ее голос прозвучал тише, почти неуверенно.

Я замер, не ожидав такого вопроса. В ее тоне не было ни ревности, ни скрытого смысла – просто интерес, чистый, как у человека, который впервые услышал что-то новое и хочет понять, как оно устроено.

– Почему ты спрашиваешь? – я прищурился, скользнув по ней взглядом.

Кира пожала плечами.

– Я слышала, что в вашем мире все по-другому. Так говорил один из местных магов, который когда-то встречал путешественника, попавшего в этот мир из вашего. Он говорил, что у вас другие обычаи… есть любовь. Что вы строите отношения, живете вместе, оберегаете друг друга, – она замолчала на секунду, слегка склонив голову набок. – Мне стало интересно.

Интересно. Просто интересно. Я не знал, почему меня это задело.

– Была, – ответил я наконец, пытаясь не выдать дрогнувших эмоций. – Мы встречались несколько лет. Она была умной, красивой… Я думал, что это надолго. Но жизнь распорядилась иначе. У нас просто… разошлись пути.

Кира кивнула, но ее взгляд остался на мне, изучающий и задумчивый.

Я отвернулся, будто это могло спрятать мой внутренний отклик. Воспоминания нахлынули неожиданно. Кэти. Ее голос, смех, привычка поправлять очки, когда она увлеченно что-то рассказывала. Как она всегда носила волосы в пучке, оставляя несколько прядей свободными, и как они спадали на лицо, когда она смеялась.

Я помню день, когда все закончилось. Она стояла у двери моей квартиры с чемоданом в руках и сказала то, что я не забуду никогда: "Я не могу конкурировать с твоей работой, Итан. Ты уже сделал выбор. И это не я".

Я пытался спорить, пытался объяснить, что она для меня важна. Но слова тонули в ее решительном взгляде. И затем – тишина. Недели, месяцы без ответа. Пустота, которую я пытался заполнить работой, как всегда.

Я помню, как однажды вечером стоял перед ее домом с букетом в руках, чувствуя себя идиотом. Но дверь так и не открылась. Она ушла. Окончательно и бесповоротно.

И теперь, сидя в этом шатре, я вдруг осознал, что эти воспоминания все еще держат меня. Горькая правда была в том, что она была права. Работа всегда была для меня на первом месте. Я гнался за своими целями, не замечая, что теряю то, что действительно важно.