Вершиной несчастий Валериана стало малодушное и преступное равнодушие неблагодарного сына, который, восседая на троне цезарей, оставил своего отца в столь плачевном состоянии, не предприняв ни малейшей попытки его спасти. Единственным знаком внимания, который Галлиен ему оказал, было причисление его к лику богов на основании ложного известия о его смерти. Причем замечают, что это было сделано против его воли и лишь для удовлетворения желания народа и сената, – он воздал отцу этот предписанный обычаем почести, столь же пустые сами по себе, сколь нелепые и неуместные в данных обстоятельствах.

Позор пленного императора не окончился с его жизнью. Он томился в этом ужасном рабстве по меньшей мере три года, а некоторые говорят, что до девяти. И когда он умер, Шапур приказал содрать с него кожу, выкрасить ее в красный цвет, набить изнутри соломой, чтобы сохранить человеческую форму, и в таком виде повесить в храме как вечный памятник позора римлян. А когда к нему прибывали послы из Рима, он показывал им это унизительное зрелище, чтобы они научились смирять свою гордыню.

Все христианские авторы рассматривали ужасную катастрофу Валериана как следствие Божественного возмездия за кровь праведников и святых, которую этот император, в остальном склонный к доброте, жестоко пролил.

Я говорю, что он был добр по характеру, и тому доказательством служат различные его письма, сохраненные писателями «Истории Августов» в жизнеописаниях Макриана, Балисты, Клавдия II, Аврелиана и Проба. Везде мы видим государя, отдающего должное заслугам с прямотой и чистосердечием. Порой в нем даже проявляются героические чувства, достойные древних времен Рима. Приведу лишь один пример, касающийся Аврелиана.

Речь шла о том, чтобы вознаградить заслуги этого воина, которые были велики, почетом консульства. Но консульство в то время требовало огромных расходов, особенно на игры, которые необходимо было давать народу, а Аврелиан был беден. По мнению Валериана, это обстоятельство не только не являлось препятствием к возвышению достойного человека за его личные качества, но, напротив, служило ему рекомендацией и новой заслугой. И в письме к Аврелиану, извещая его о назначении, он объявил, что казна возьмет на себя расходы, которые не могла покрыть его скромное состояние. «Ибо, – добавлял он, – те, кто, служа республике, остаются бедными, вполне достойны похвалы, и никто не заслуживает больше помощи от государства».

Валериан отправил по этому поводу свои распоряжения хранителю казны, и письмо начиналось такими прекрасными словами:

«Аврелиан, по причине своей бедности, которая делает его в наших глазах поистине великим и даже более великим, чем другие, не может нести расходы по консульству, на которое мы его назначили».

Затем император подробно расписывает все, что должно быть предоставлено для этой цели.

Аврелиан, не желавший приобретать состояние незаконными путями, достиг его честным способом, будучи в то же время усыновлен Ульпием Кринитом, богатым консулярием, не имевшим детей. А доброта Валериана была такова, что он принес Ульпию благодарность за это усыновление, как если бы оно было благодеянием, непосредственно его касающимся.

Христиане сразу же ощутили мягкость и доброту этого государя. «Ни один из его предшественников, – говорит святой Дионисий Александрийский, цитируемый Евсевием [7], – не проявлял к ним столько человечности и даже благорасположения». Весь императорский дворец был полон христиан и почти мог считаться церковью истинного Бога. Лишь постороннее влияние изменило его чувства по отношению к ним.