Кроме того, иероглифы – не единственная система письма, применявшаяся древними египтянами. Для бюрократического общения, которое им так нравилось, а также для храмового хозяйства или перечней товаров и услуг египтяне перешли к более простой, прагматичной иератической скорописи – пожалуй, первому в полном смысле слова «письму» в нашей истории, менее формальной и ритуализированной системе, чем иероглифы. Постепенно иератической скорописью стали пользоваться и в религиозных целях: например, ею написана Книга мертвых. С течением времени иератическое письмо стало ассоциироваться с религиозными текстами; отсюда и пошло слово «иератический», которое придумали греки, и означало оно «жреческий».

Третью форму египетского письма греки назвали «демотической», или «общенародной» [10]. Несмотря на название, оно все равно предназначалось для очень узкой прослойки элиты. Египтяне назвали эту письменность более подходящим словом, переводившимся как «написание документов». Демотическое письмо стало первым использовать курсив, что позволяло писать быстро, и сначала, как и иератическое письмо, использовалось для административных целей. Затем оно тоже взяло на себя религиозную и литературную роль.

Если шумерские писцы были должностными лицами, сохранявшими культуру и помогавшими вести дела, то в Египте они входили в жреческий и правящий класс. Писцов почитали настолько, что статуи, изображавшие, как писцы сидят со скрещенными ногами, а доски для письма и палитры лежат у них на коленях, изготовлялись по заказу египетских князей и верховных чиновников, которые сами писцами не были, но хотели получить хотя бы часть присущего тем статуса. Писцы не платили налоги. Слово «письмо» буквально означало «слова бога». Покровителем писцов был Тот, один из верховных богов. Таким образом, насколько мы можем судить, письмо и пишущие в равной мере наделялись престижем и сакральным статусом. Одно египетское высказывание превозносит писцов так: «Ты величественно восседаешь в своем доме; твои слуги отвечают быстро; пиво наливают щедро; все, кто видят тебя, радостно восклицают. Счастливо сердце того, кто пишет; каждый день он молод». Другое наблюдение таково: «Да, ибо писец, сидит ли он во дворце [при дворе фараона], не может обеднеть в этом» [4]. Но то, что писали писцы, строго контролировалось, а писали они лишь то, что желал фараон. Египетские писцы выступали консервативными охранителями существующего порядка вещей. Те немногие, кто умел писать, были и теми, кто управлял храмами, армиями и государством. Как пишет ученый Бэрри Пауэлл: «Когда мы изучаем египтян, мы на самом деле исследуем мысли, верования, достижения и устремления крошечной элиты. О мыслях тех, кто трудился на полях от рождения до смерти, а потом их хоронили в безымянных могилах на краю пустыни или бросали в Нил, у нас нет никакой информации. Письмо сохранило лишь размышления грамотных людей» [5]. Мазки кисти, наносимые на папирус, были непостижимы и недоступны подавляющему большинству египтян так же, как почти всем нам сегодня. Об этих людях мы из письменных источников не узнаем.

Иероглифы в конце концов уступили место другим системам письма, однако цивилизация, разумеется, не погибла. Древние греки, знаменитые тем, что верили в необходимость образования не только для элиты, изобрели более простую – самую простую – систему письма: первый настоящий алфавит. Читатель, возможно, подумает, что следующая глава в истории умения писать от руки будет свидетельствовать о возросшей грамотности. Но на самом деле это было время большого шага назад.