Все! Пришло время бежать на паспортный контроль. Он был на другом этаже.

Здесь было народу, как на похоронах Сталина. А у нас, как в песне, «полчаса до рейса, полчаса до рейса, мы почти у взлетной полосы».

Подняла вверх билет, как флаг. «Пропустите, пожалуйста! Мы на вылет опаздываем!». Народ загудел, но расступился. Какие все-таки у нас хорошие люди вокруг.

И вот перед нами красная черта паспортного контроля. Еще минута и мы будем со штампом на вылет.

…Строгая «форменная» девушка сидит в своей стеклянной колбе и долго вертит в руках мой паспорт. Потом смотрит на меня. Потом снова в мой паспорт. Я снимаю очки, чтобы было лучше видно мое измученное лицо.

Девушку что-то явно не устраивает, и она звонит кому-то по телефону, глядя на меня. Я пытаюсь подслушать, но тщетно.

Потом пограничница не выдерживает.

«Скажите, вы вообще заглядывали в свой паспорт?» – с раздражением спрашивает она.

«А в чем дело?»

«А дело в том, что по паспорту вы мужчина…»

Вот это да!!!

Смотрим дружно в мой паспорт в надежде на глюк девушки-пограничницы. Но глюк не подтверждается. Оказывается, вот уже 4 года в моем загранпаспорте в графе «sex» написано, что я мужчина.

И по этому паспорту я уже посетила и Израиль, и Грецию, и Турцию, и Прибалтику и теперь вот собралась в Германию.

Нас, конечно, сняли с рейса, так как несовершеннолетнюю дочь отправить одну в Германию я не могла.

«Ой, да у нас таких случаев со сменой пола за день – порядка сотни», – зевая во весь рот, объясняет мне главный пограничник и теряет к нам интерес.

«Что же нам делать, какие варианты, товарищ?» – спрашиваю его по-советски, с посылом на общность наших гражданских интересов.

«Ну, что делать? Даже если мы тут сделаем вид, что не заметили, что вы…м-м-м…немного мужчина, вас просто не впустят в Германию, – объясняет погранец. – У вас на какую дату обратный билет? Через 8 дней? Тогда будете всё это время ходить в дьюти-фри. Как на работу. Или просто сидеть в аэропорту, как Сноуден, и ждать перемен. Либо вам придется раскошеливаться на новый обратный билет. Выбирайте».

Ходить в германском аэропорту в дьюти-фри, как на работу, мы не хотели. Да и Сноуденем становиться не желали, не говоря о новых расходах.

75 тысяч рублей за тур профукала я в один миг, потому что «смена пола» по вине невнимательной паспортистки ни в одну страховку не входило.

Даю СМС подруге Татьяне, которая делала мне тур: «В Германию не летим, т. к в паспорте написано, что я бля мужчина! Сделай, что можешь».

Затем звоню нашему Игорю. Игорь, который уже сказал нам по-немецки «Auf Wiedersehen, крошки!», получает новости и уже по-русски фигеет. В сердцах он выдает в трубку нелитературную лексику, но как-то разворачивает машину на трассе и возвращается в аэропорт.

Мы смотрим на часы: до отправления нашего рейса остается 10 минут, а чемодан уже уехал на борт! Бежим на другой этаж – договариваться, чтобы успели чемодан вернуть с борта. Но контролера на посту уже нет. Я привлекаю к нам внимание, кто-то кому-то звонит, кого-то предупреждают по рации. Чемодан мы возвращаем, наш рейс задерживают, но это уже всё равно: пассажиры потеряли минуты, а мы – 75 тысяч рублей.

Педантичный Игорь садится в холле и приходит в себя, а я решаю переслать СМС-ку, которую отправила подруге, своей мамочке.

Копирую текст и пересылаю, не замечая, что текст куцый и послание заканчивается на слове бля.

«В Германию не летим, т. к в паспорте написано, что я бля».

Это моя мама и прочитала ранним утром.

«Ничего себе! – думает полусонная мама, – зачем же они в паспорте об этом написали?».

Об этом я узнала потом из рассказа мамы. Но в тот памятный день, когда мы сидели в аэропорту, мы уже хохотали до слез.