— Я так устал, — пожаловался он, — наверное, мне пора на пенсию. Мы уже несколько часов ищем эту парочку, поднимаем все ресурсы, подключаем другие отделы, прочесываем окрестности... Я! Лично я выхожу в поле, потому что эти зеленые обормоты в один голос твердят, что ваши жизненные сигналы нигде не определяются. Не говоря уж о мобильных телефонах, которые недоступны. И что же? Я нахожу их, а они звезды обсуждают.

— Мы, вообще-то, сидим себе работаем и никого не трогаем, — пробурчал Джек.

Проигнорировав его, Яков хмуро спросил:

— Что делают нормальные люди, которые оказываются в яме?

— Что? — расстроенно спросила Энца, видя, что он ожидает этого вопроса.

— Зовут на помощь, — наставительно произнес Яков. — Кричат. Звонят в службу спасения. Или своим коллегам. Или друзьям.

Энца подумала, что опять выговор будет. А собственно, что произошло? Почему их стали искать? Да и телефон-то не работал только у нее... Неожиданная мысль пришла ей в голову.

— Извините, Яков, — позвала она. — А кто вообще нас хватился?

— Донно, — отозвался тот. — И ведьма эта сумасшедшая, Анна, все кричала: чую, говорит, беда. Как пиявка прилипла.

— Ну все, — сказал Джек. — Этот твой медведь закопает меня живьем и даже оправдаться не даст. А я вообще ни при чем, ты сама в эту яму свалилась, а я руку повредил. И нас едва не съели! — крикнул он Якову.

Тот лишь хмыкнул, потом отошел, уступая место магу, который помог им выбраться из ямы.

На прощание тонюсенький голосок, едва ли громче комариного писка, грустно шепнул: «Очень, очень холодно», и внешний мир встретил их теплом летней ночи, шорохом трав, ровным сиянием установленных по периметру переносных прожекторов и целой волной насмешек и сочувственных возгласов: все вперемешку.