Матросы загудели. Я смогла вырваться из рук моряка, но ни пробраться к Арчи, ни даже его увидеть за многочисленными спинами мне не удавалось. Мой крик потонул в ритмичных выкриках сотни мужских глоток. И только присутствие Росса я ощущала даже с закрытыми глазами.

Чтобы рассмотреть, что происходит в кулачном ринге, мне пришлось взбежать по ступенькам надстройки на корме. Теперь мне стали видны и многослойное кольцо зрителей и самих бойцов. Матроса огромного роста я наблюдала почти по пояс. У Вуда только голову и плечи.

Мне никогда не приходилось видеть драки на интерес. Тем более, кулачные. Я не знала, по каким правилам они происходят, но бойцы знали. Они чётко двигались по часовой стрелке, глядя друг другу в глаза. Делали несколько шагов по дуге, а потом кидались в центр грудью вперёд. И снова продолжали обход ринга.

Сталкивались, как ярмарочные петухи. При этом громила не замечал порыва Вуда. А сам Арчибальд отлетал от бочкообразной груди матроса почти к краю ринга. Было понятно, что ему не выстоять против многократно превосходящего силой противника. . Было понятно, что ему не выстоять против многократно превосходящего силой противника. Я заметалась по краю надстройки.

– Ну чего ты мотыляешься, как лист в проруби? Не загораживай обзор! – окликнул меня сердитый голос.

Я шарахнулась в сторону. На мостике возле штурвала стоял рулевой. Крепкий матрос средних лет полировал ручки спиц пастой зелёного цвета.

– Ну, чего уставилась на меня. Смотри на кулачку, там сейчас самое интересное.

– Там мой друг!

Я взбежала на мостик и потянулась к корабельному колоколу. Но матрос меня опередил, и я поймав рукой только воздух, потеряла равновесие. Удержаться на ногах удалось чудом.

– Ты потише, барышня, куда разогналась?

– Надо как-то остановить драку!

Матрос хмыкнул и оттеснил меня от колокола подальше.

– Это же кулачка! Ты разве не знаешь поговорку? Честного поединщика даже змея не жалит.

– Но Арчи не выстоит против вашего громилы!

– А не в этом дело. Главное, что рискнул. Я не слышал, что он говорил, но он в твою сторону махал рукой, когда поединок объявлял. Заступался? Хотел, чтоб не обижали?

– Чтоб не обзывали. – Я взглянула на ринг и снова кинулась к матросу. – Он мой друг! Надо его как-то спасать!

Матрос снова хмыкнул.

– Он мужчина. Для него важно отстоять свою женщину.

– Но я не его женщина!

Матрос ещё дальше оттеснил меня к лестнице вниз.

– Дру-у-у-уг! Тогда и говорить не о чем, – сердито продолжил рулевой, – это мужские разборки. Гарри его не покалечит, а в команду встанет, как полноправный. Ступай мимо и не лезь под руку ни им, ни мне. Ходят тут всякие.

В это время мужчины на ринге сцепились в единый клубок. Поединщики пропали из вида. Я ахнула, и юркнув мимо матроса, вцепилась в ограждение мостика. За гулом голосов ничего не было слышно. Я высматривала Арчибальда, привстав на носочки.

Секунды показались мне вечностью. А когда головы кулачников появились над толпой, Арчи прижимал руку к разбитому носу. Я вскрикнула, но уже в следующую секунду громила, которого рулевой называл Гарри, поднял руку Вуда над головами. Толпа радостно взревела и рассыпалась. Поединок закончился.

Я скатилась по ступеням и понеслась к Вуду. К нему было не пробиться. Все подходили и хлопали Арчибальда по плечу. Смеялись, и он смеялся в ответ, зажимая окровавленный нос рукой.

Ужом мне удалось протиснуться к поединщикам и сунуть в руки Арчи платок. С побитым лицом он выглядел … счастливым!

Мне захотелось его самой треснуть за такое безрассудство. С ещё большей злостью на Вуда смотрел только один человек. Вернее, дракон.