– Хватит! – хрипло обрубил мои фантазии Росс. – Эта ситуация выходит из-под контроля. У меня есть решение, Крейн. Оно будет выгодно каждому из нас.

С трудом я смогла снова сосредоточиться на действительности.

– Крейн, это становится невыносимым. Ты подвергаешь свою жизнь опасности, я чувствую это как собственную боль. Сегодня ситуация могла выйти из-под контроля. Если бы Дорн протянул к тебе руку при восхождении на марсовую площадку грот-мачты, я бы не сдержался.

Мне стало не по себе. Голос Росса был таким напряжённым, что проникал прямо в душу. Но о чём он говорит я не понимала.

– Я мог напасть на дракона! Если бы он только прикоснулся к тебе в тот момент, когда ты испытывала неконтролируемый ужас, я бы встал на твою защиту и мог убить подчинённого. Дракона. Последнего в роду. Хуже только предательство.

– Но ведь вы сдержались!

Мне хотелось облегчить душевные страдания Росса, но моя попытка провалилась с треском. Дракона она только ещё сильнее разозлила.

– Сдержался? Разумеется! Я смог отстраниться от Дорна и повёл себя профессионально. Но вот с тобой случился полный провал. Как разумный дракон я это должен признать.

– Да что случилось? Дорна вы не убили, на меня тоже не набросились. Аккуратно помогли спуститься. За это вам большое спасибо.

Росс смотрел на меня, как на умалишённую.

– Всё это было именно так, Крейн. Но мы были прижаты друг к другу. Очень близко. Тело к телу. Кожа к коже.

Голос Росса звучал так напряжённо, словно его волокли по полу, а он цеплялся ногами, руками, зубами и крыльями. На его лбу появилась испарина. На скулах заходили желваки.

У меня саднили руки и ноги, натёртые от упражнений с кожаными ремнями. Но особенно сильно болело правое предплечье. Именно туда и опустил свой взгляд адмирал Росс.

Словно во сне я поставила кружку на стол, едва не расплескав напиток от внезапно начавшегося тремора. Задрала вверх рукав морской формы. Сняла с себя кулон, выданный Россом и ахнула. Метка в виде расправившего крылья дракона алела теперь ровно на локтевом сгибе.

– Мы движемся не в том направлении, Крейн. А солдатская присказка «куда иду туда приду» здесь справедлива на все 12 штормовых баллов. Истинная пара – не просто название. Если произойдёт закрепление метки, этого уже нельзя будет отменить. Даже сейчас, когда привязка едва начала формироваться, я чуть не напал на подчинённого. Дальше будет только хуже. Именно потому, что контролировать чувства после консумирования брака невозможно, даже на войне дают медовый месяц новобрачным. И чтобы прекратить усугублять нашу ситуацию, вы сейчас же спуститесь на берег. Я дал знать отцу, и он заберёт вас на месяц в наш родовой замок. Будет холить, лелеять, сдувать пылинки. Обеспечит безопасность и удалённость от меня. Через 30 дней вы будете свободны и вольны делать всё, что вам заблагорассудится.

Это было возмутительно. Я уже собиралась ругаться и объяснять, что не вещь, чтобы меня ссаживали, везли и запирали. Но перед глазами мелькнула красная молния, и в руке Росса оказался вестник. Алый, похожий на круглый карандаш с колышущимся, словно пламя хвостом. Я таких никогда не видела.

Резким движением большого пальца адмирал вскрыл послание. Бегло прочитал сообщение и поднял на меня ставшие почти чёрными глаза.

– Мы опоздали! – вырвалось из его груди.

– Марш в свою каюту! У тебя ровно 10 секунд! – рявкнул Росс.

Ничего не понимая, я вскочила на ноги и выбежала на палубу. Промчавшись по мостику почти в полной темноте мимо изумлённого вахтенного, юркнула в каюту. Едва я успела задвинуть засов, как услышала громкий треск. Отхлебнула из кружки обжигающий напиток и закашлялась.