Мои воспоминания эхом откликнулись в мужчине, в кольце рук которого я была в безопасности. Он резко выдохнул, и я почувствовала, что надо перестать фантазировать. Это ему очень мешает. Но вместо того, чтобы одёрнуть меня, он очень тихо, но резко бросил в сторону Руи.

– Спускаемся на палубу. Встречаемся в каюте для совещаний на докладе.

Не дожидаясь ответа поисковика, Росс распустил удерживающие меня ремни. Потом отклонился корпусом назад и подхватил меня на руку. Другой он держался за ванты. Но даже в момент, когда адмирал перехватывался с одного каната на другой, у меня не было страха. Я была полностью уверена в своей безопасности.

Это чувство вызвало в нём тёплую волну ещё не благодарности, но уже некоего подобия удовлетворения. А ещё, надежды. Её мы почувствовали с Россом одновременно, и дракона это разозлило. Он и до этого был зол, но больше на Дорна. А теперь досадовал на себя, ну и на меня заодно.

Росс собранно спустился на палубу со мной на руке, но на доски не поставил. Ветер стал холоднее и резче. Матросы попрятались в трюме. Вахтенный повернул в нашу сторону голову, но встретившись взглядом с Дорном, отсалютовал и отвернулся.

Войдя в каюту для совещаний, Росс усадил меня в дальнее кресло. Плеснул что-то остро пахнущее в кружку и замотал в покрывало. И только после этого медленно, словно во сне, обернулся к вошедшему и аккуратно затворившему за собой дверь, Руи. Поисковик был спокоен и уверен в себе.

А вот в груди Росса клокотала ярость. Она проникала в мою душу жалящими укусами. Но внешне этого не было заметно! Адмирал выглядел точно так же, как во время дневного доклада.

– У вас 30 секунд, Дорн. Объясните как вы оказались ночью на вантах с вашей подопечной.

– Проводил занятия по фиксации поисковика на корабле. Первый этап – отработка навыка, был проведён на палубе. Для закрепления и выявления недочётов применил отработку на весу.

– Ночью? Со студенткой?

– Такой метод встречается даже в классических методичках для поисковиков.

Дорн не сдавался и чувствовал себя уверенно. Не безнаказанно, а обоснованно компетентным. Но вот Росса это не убеждало. Не склоняло его чашу весов в пользу обоснованности такого подхода. Следующий вопрос адмирал задал, почти перейдя на шёпот.

– Для человеческих поисковиков?

Дорн моргнул, нахмурился, но ответил без признаков притворства или смущения.

– Господин Росс, была ещё одна причина, по которой я применил этот метод обучения. Вернее, способ, проверить гипотезу. Видите ли, Крейн сегодня замечательно работала для обычного человека. Не сбивалась. А когда стала отрабатывать физическое упражнение самопривязывания, действовала, как механическая кукла. Она больше часа без перерыва сматывала ремень в кольца и протягивала скользящие петли. На каждое упражнение она тратила от 32 до 34 секунд. Целый час. Без отдыха. А ещё у неё был запах. Студентка источала аромат Зелья драконьего спокойствия. И я понял, что должен спасти от неё флот, флагманский корабль, и вас, сэр.

– Каким образом? Уронив с верхушки грот-мачты?

– Зачем так кроваво? – фыркнул Дорн. С превосходством во взгляде он уставился на Росса. – Мне было достаточно разоблачить её. Потому что она настоящая угроза для вас, в первую очередь.

– И кто такая студентка Крейн? – Ещё тише поинтересовался Росс.

Поисковик метнул в меня убийственный взгляд и припечатал, – зельёвщица!

От ужаса я отхлебнула жидкость из кружки и закашлялась так, что потемнело в глазах.

Я попыталась оправдаться, но Росс снова влил мне в горло выжигающий изнутри напиток. От резкости вкуса и запаха у меня хлынули из глаз слёзы.