– Залезайте, – произнесла одна из надзирательниц, слегка подталкивая Табиту.

Она скользнула внутрь. Двери захлопнулись. Взревел мотор, машина рывками двинулась вперед, набирая скорость.

Табита снова была в миру, но все же фургон был всего лишь очередной клеткой, которая, трясясь и раскачиваясь, куда-то везла ее.

Табита попыталась собраться с мыслями. У нее болела поясница, и ей казалось, что вот-вот начнутся месячные, хотя она и не помнила, когда они были последний раз. В небольшом окошке мелькали ветви деревьев, провода, стены домов. Наконец, фургон остановился, двери распахнулись. Табита выбралась наружу. Фургон стоял у дворового фасада здания суда, в нескольких метрах от дверей. Ее провели по коридору, затем вниз по ступенькам и дальше, еще через один лестничный марш.

Потом перед ней открылась дверь. Табиту ввели в небольшую комнату и посадили на стул. Она зажмурилась.

– Табита!

Это была Мора Пьоцци. На плече у нее висела кожаная сумка, а в каждой руке она держала по бумажному стаканчику с кофе.

– Вам с молоком или сахаром?

– Черный.

Табита глотнула раз, потом еще. Настоящий кофе. Это было сродни посланию из внешнего мира.

– Как вы себя чувствуете?

– Нормально.

– У нас есть полчаса.

Табита кивнула.

– Вам известна процедура подготовки судебного слушания?

Табита отрицательно качнула головой.

– Все очень просто и быстро. Сначала вас отведут на скамью подсудимых. Будет немного страшно, но вы не переживайте. Я буду сидеть в паре метров от вас. Затем в зал войдет судья. Секретарь суда зачитает обвинение и спросит вас, признаете ли вы свою вину.

– Так.

Табита сделала еще глоток.

– После этого судья установит график, где укажет даты предварительных слушаний и собственно судебного разбирательства по существу. На первом слушании сторона обвинения должна озвучить свои доказательства.

Мора Пьоцци достала из своей сумки какие-то бумаги и ноутбук, но даже не взглянула на них.

– Я получила более-менее полную информацию о том, что произошло, – сказала она. – Это собранные полицией доказательства по делу и сформированный отчет судебно-медицинской экспертизы. Все здесь изложенное нам и так известно.

Адвокат испытующе посмотрела на Табиту:

– Вы обдумали мое предложение?

Та кивнула.

– Хорошо. Какое будет ваше решение?

Табита молчала.

– Давайте я еще раз напомню, что они имеют против вас.

– Напомните.

Адвокат выудила из пачки один-единственный листок:

– Известно, что потерпевший был жив около десяти сорока, согласно показаниям камеры наружного наблюдения, которая зафиксировала, что незадолго до этого автомобиль потерпевшего проехал через деревню в направлении дома подозреваемой. Автомобиль потерпевшего был припаркован у вашего дома… А тело убитого нашли на заднем дворе того же дома. На вашем теле обнаружили следы его крови. Алиби отсутствует. Кроме того, у вас есть хороший набор психических отклонений. В тринадцатилетнем возрасте вы потеряли отца, а в пятнадцатилетнем подверглись сексуальному насилию. До смерти Стюарта Риза многие слышали от вас негативные отзывы о его личности. А после убийства вас видели в подавленном и растерянном состоянии.

Пьоцци положила листок на стол и прижала его стаканом.

– Вы, надеюсь, понимаете мою мысль?

– Нет.

– Так… Я настоятельно советую вам признаться, но не в убийстве, а в непредумышленном лишении жизни.

– Вот так взять и признаться?

– Табита, вы должны признать вину по всем пунктам обвинения, иначе вам грозит серьезный срок. За умышленное убийство, вообще-то, полагается пожизненное заключение. А вот если вы сознаетесь в непредумышленном, то мы предъявим веские доводы в вашу защиту. Потерпевший вас изнасиловал. Тяжелая психическая травма сделала вас эмоционально неуравновешенной. Тогда вам назначат небольшой срок – года два. А реально выйдете уже через год.