– Да чтоб тебя, Саби! – Джулия в шутку замахнулась, но тут же прилипла к стеклу. – Боже, боже, боже, это просто вау.

Самолет слегка качнуло, и мы захихикали как чайки, когда шасси мягко коснулись земли.

Через двадцать минут мы уже шагали по раскаленному трапу, вдыхая воздух, который разительно отличался от московского. Здесь было тепло, сладковато пахло морем и цветами, а легкий бриз приятно обдувал лицо.

– Официально заявляю, что хочу остаться тут навсегда, – протянула я, щурясь от солнца.

– Нет уж, ты сначала выйдешь замуж, я стану крестной твоих детей, а потом ты останешься тут, – важно ответила Джулия.

– Ой, спасибо, что все уже решила за меня.

– Без проблем, всегда рада помочь.

Мы добрались до отеля, и как только перешагнули порог номера, одновременно вскрикнули.

– Детка, мы это сделали! – Джулия бросила сумку и закружилась посреди комнаты.

Номер был шикарным. Огромные панорамные окна выходили прямо на бухту, терраса с удобными креслами обещала идеальные вечера с вином и разговорами, а в ванной стояла джакузи, которая уже манила к себе.

– Впервые в жизни я не хочу экономить время и сразу идти гулять. Хочу просто упасть в эту огромную кровать и лежать, – сказала я, плюхнувшись на идеально застеленные белоснежные простыни.

– Что ж, а я, пожалуй, приму ванну, налью себе бокал просекко и буду наслаждаться жизнью, – заявила Джулия, таща чемодан в ванную.

Я потянулась, рассматривая потолок. Было так хорошо, что даже вставать и идти исследовать местность не хотелось.

Но через час лень отступила, и мы все-таки собрались и решили обойти территорию. Мы нашли бассейн с голубой водой, уютный ресторанчик, который обещал вкуснейшие завтраки, и частный пляж, скрытый в небольшой бухте.

Салоу пахнет морем, свежестью и чем-то сладким, возможно, ароматами только что испеченных чурросов, которые продают на каждом углу. Я неспешно шла по узким улочкам, впитывая в себя атмосферу города, такого расслабленного и теплого, что хотелось тут же остаться навсегда.

Над головой лениво покачивались вывески с названиями ресторанчиков и баров. Где-то гремела страстная испанская гитара, смешиваясь с ритмами латинской музыки, которая лилась откуда-то из открытых окон. Вдоль тротуаров стояли аккуратные белые домики с коваными балконами, на которых сушилось белье – будто бы специально для создания уюта и атмосферности.

– Вот где надо снимать фильмы про беззаботное лето, – пробормотала я, доставая камеру.

Испанцы были легкими, расслабленными и шумными. Они не спешили, неспешно гуляли вдоль пляжа, обсуждали последние новости, смеялись и жестикулировали так, что казалось, можно было понять смысл их разговора, даже не зная испанского.

Вдоль главной туристической улицы стояли лавки с сувенирами: магниты, расписные тарелки, платки с узорами, веера, украшенные золотыми узорами и цветами, и бесконечные ряды соломенных шляп.

– Девушка, вам нужно это! – вдруг раздался голос рядом.

Я обернулась и увидела улыбающегося испанца в полосатой рубашке. В руках он держал красный платок, расшитый золотом.

– Это классика, символ Испании! – он развернул ткань и взмахнул ею, как настоящий тореадор.

– Я не матадор, но спасибо, – рассмеялась я.

– Тогда вам нужен веер, – не сдавался продавец.

Я взяла один из вееров, раскрыв его в ладони. Глянув на ярко-красные розы, я вдруг почувствовала себя героиней старого испанского романа.

– Ладно, уговорили, беру.

Продавец победно улыбнулся и ловко упаковал покупку.

Я двинулась дальше, проходя мимо кафе, из которых доносился аромат кофе и свежих морепродуктов. Официанты весело переговаривались между собой, перекидывались парой слов с постоянными клиентами, а в дальнем углу террасы какой-то пожилой испанец увлеченно играл на гитаре, постукивая ногой в такт мелодии.