В ту поездку отец баловал меня: накупил разных нарядов, украшений: бус, серёжек, браслетов и даже отвёл в женскую лавку, где позволил выбрать мазилки, какие только захочу. Я была счастлива. Хоть пользоваться всеми этими штучками и не умела, но что тут сложного? Садись да выводи угольным карандашом дугой чёрные брови, как у Олы или самой Клариссы, или крась алой помадой губы, отчего они будут не менее соблазнительны, чем у сестрицы.

Но главное, что меня поразило – большой книжный магазин! Чтение всегда, как только научилась складывать буквы в слова, было моей слабостью, и отец это поощрял. Он, со словами,

- Выбирай, что захочешь, - оставил меня в этом царстве на целых три часа, а сам отправился уладить дела с грузом. И я выбрала! На шхуну папа тащил по увесистой связке книг в каждой руке! Я ликовала! Чего там только не было! И книги по географии, и о животных, и пяток модных любовных романов и самая главная моя тайна: «Дамский трактат»!

Мне его посоветовала продавщица,

- Хочешь, милочка, владеть мужскими сердцами?

- Конечно, хочу! Кто ж откажется? – хотела воскликнуть, но лишь зарделась, так что ушам стало горячо, и молча кивнула. И она упаковала мне главную инструкцию по мужикам в середину стопки, чтобы папе не попалась на глаза.

Но он и не интересовался, просто оплатил счёт, когда вернулся, и посмеявшись,

- Ну, дочка, станешь в посёлке самой умной, когда прочтёшь! – подхватил ношу. Мне было немного неловко, когда продавщица на эту его шутку прыснула в кулак и заговорщически подмигнула, но он ничего не заметил, и мы пошли на корабль…

На обратном пути я попросила отца брать меня и впредь в путешествия, но он отказал,

- Не женское дело, Индри. Надо замуж выходить.

- Да кому ж я нужна-то, папа? Ведь, цапля же! – как ни крути, правде в глаза глядеть научилась.

- Найдётся и на тебя любитель, а что красоты твоей не замечают, так дураки потому что, дальше нашей дыры носа не казали, вот и не знают, что люди могут быть другими. Я твою маму нашёл далеко отсюда, на чужом берегу, в дальних краях, где воздух прозрачен, как горный хрусталь, а дыхание клубиться туманом, оттого, что он холоден и свеж. Женщины там белокожи и синеглазы, и напоминают высокий ковыль, а мужчины большие, широкоплечие и могучие, так что эти женщины рядом с ними, как тонкие тростинки.

- Мужчины так же высоки, как наш Санди? - уточнила я, потому что мой сводный братец тоже, как белая ворона среди своих друзей, но от этого почему-то только выигрывает, в отличие от меня.

- Да, Санди к ним ближе, но всё же, парень не такой светлый, как те люди. У него волос каштановый, хотя и не курчавый, глаза в зелень, и тонок в чертах. Роста, пожалуй, почти, как они, но не столь могуч.

- Значит, он похож на отца? Ведь, Кларисса и Ола низкорослы и приземисты, и черноволосы, к тому же.

- Клара овдовела за год до нашей женитьбы, её покойного мужа Карло я хорошо знал, он был моряком. Внешне, такой же, как все мы: черноволосый, коренастый, смуглый. Неола точно его дочь, а откуда у Клары взялся такой необычный сын - не моё дело спрашивать, если Карло принял его.

- А, что с ним случилось? Забрало море? - это не удивительно, в наших краях для мужчин самой распространённой безвременной кончиной является море. Оно кормит, оно же и забирает. Справедливая жертва.

- Да, море, но он помог себе сам, - вздохнул отец.

- Как это? - мне интересно всё, что бы он ни рассказывал, лишь бы подольше побыть вместе, потому что ещё совсем немного, и мы увидим родной берег и посёлок, куда я вовсе не спешу.

- Вон там, - отец махнул рукой куда-то за горизонт, - есть риф, а за рифом остров. Он недоступен ни для судов, ни для лодок, а простому пловцу не доплыть, потому что далеко. Но всегда находятся чудаки, которые мечтают преодолеть острые пики рифа и побывать там. Столько уже народу пропало в этих водах, но море лишь иногда возвращает их тела или обломки судов, а чаще, ничего. Ни одного счастливчика живым ещё не вернуло. Поэтому он и называется островом "Проклятых".