Плотное облако грохочущих звуков стрельбы вновь разметал мертвящий, заунывный вой минометного залпа. Полоса разрывов расцвела снопами бурых комьев метрах в двадцати позади них.

– Перелет! – крикнул Крагин, подползая к краю стального гусеничного трака.

– Саранка! Отдай танкисту свою «моську», возьми вот… – Аникин протянул парнишке свою винтовку. В этот миг танкист вдруг схватился за голову, тело его обмякло и рухнуло на землю возле Крагина.

– Чего он? Осколком его, что ли? – Крагин, волоча ногу, подполз к нему и затормошил. – Эй, боец…

– Сознание потерял. Видать, болевой шок, или крови много вытекло… – предположил Аникин.

В этот момент вторая череда минометных разрывов цепью выросла, уже перед танком.

– Недолет!.. По нам целят, сволота… – почему-то совершенно спокойно констатировал Крага.

– Ну что, вдарим?! – тряхнув подарком танкиста, крикнул Аникин. Пулемет, с расправленными сошками и полным диском, оттягивал руки, но Андрей не чувствовал его тяжести. Он всем телом ощущал огневую мощь «дегтяря». Эта штука способна заткнуть рот немецкому. В нем нарастало уже знакомое по свежим атакам чувство бесшабашного отчаяния.

– Давайте я вас прикрою. Все одно, мне в атаку не рвануть… – с усмешкой обреченного сказал Крага.

– Сдурел, что ли, – попытался схватить его за гимнастерку Андрей. – Сейчас третьим залпом накроют нас к чертовой матери.

– Как ты в атаку, со мной на горгошах собрался? – Крага с матерной бранью оттолкнул Аникина. – Дуйте вперед. Мы тут с танкистом перекантуемся.

Не дожидаясь реакции Аникина, Крага подполз к тракам, и с ходу застрочил из своего ППШ. Уговаривать его не было времени. Крага сделал свой выбор.

– Саранка, хватай диски и от меня ни на шаг…

Аникин с «ДТ» наперевес выскочил с другой, противоположной от Крагина, стороны «тридцатьчетверки». Все происходившее потом слилось для Андрея в поток действий, таких же стремительных и непрерывных, как очереди, изрыгавшиеся из раструба его пулемета. Диск оказался с трассерами, и зрение Аникина почти бессознательно фиксировало, как выпущенные из «ДТ» пули без перерыва секли амбразуру немецкого пулеметного гнезда.

Волна минометных выстрелов накрыла пространство за спиной Аникина, а он, не оглядываясь, продолжал мчаться вперед, не снимая палец с пулеметной гашетки. Еще несколько шагов он бежал, не в силах остановиться. Пулеметная очередь будто тащила на буксире его, привязанного стальным тросом к немецкому доту. Нога угодила на край воронки, и Аникин покатился кубарем, зачерпывая мокрую грязь за шиворот, больно ударяясь коленями и локтями о выступающие из глинистой жижи бугры. Но он даже не обратил на это внимания. Уперев локти в землю, Андрей одним ловким движением выпрямил пулеметные сошки и нажал на гашетку. Металлический приклад был посажен слишком глубоко, под маленький рост танкиста. Андрею никак не удавалось зафиксировать ствол, он прыгал на сошках, разбрасывая пули по широкому сектору обстрела. Но Аникин все равно продолжал палить по доту, видя, что его усилия не пропали даром.

Справа поднялась цепь марчуковских, а в спину ему раздался нестройный гул обильно приправленного матерщиной «ура!». Ринулся в атаку его взвод. Патроны в диске закончились, но палец Аникина еще несколько секунд судорожно выжимал гашетку, пытаясь послать врагу еще хоть каплю смертоносного свинца.

– Товарищ командир… товарищ командир…

Аникин обернулся, точно опомнившись. Саранка одной рукой тряс его за плечо. В другой он держал измазанный черной землей и машинным маслом диск с патронами.

– Перезарядить надоть…

– Я думал, отстал… – проговорил Аникин, вставляя сверху пулемета металлическую тарелку, полную патронов, и перезаряжая его.