При паузе папа взял бутылку и отпил немного из горла.

– Училась в параллельной группе. Бухгалтером мечтала стать.

Не думал, что бухгалтером стать мечтают.

– Потом на учителя перевелась. Собственно, она и работала им, когда мы поженились. А зачем тебе?

О найденных тетрадях я не решился сказать.

– Просто, – отозвался я и полез в холодильник, чтобы достать колбасу для бутербродов. – Я же должен знать.

– Не страдай дурью. Когда она свалила, я думал она к мамке с папкой своим поехала. Думал: отсидится недельку и вернется. А оказывается, она у них даже не была.

– Ты не общаешься с моими бабушкой и дедом?

Вряд ли.

– Давно уже нет, как-то некогда всё, Руслан. Надо бы вас в деревню свозить, показать настоящую работу, огород, солнце. Лёшка хоть из дома выйдет.

Я прыснул и стал нарезать колбасу. Лёхе точно нужно показать солнце, а то скоро будет думать, что оно с глазками и в углу бумажного листочка.

Так я и узнал, что у матери есть родители, и они живут в деревне под нашим городом. Мама и сама оттуда. А познакомилась с моим отцом в городе. Это было после путешествий или до? Я не стал выпытывать у отца, и так было видно, что он не хочет об этом говорить.

Неудивительно, что ей захотелось увидеть страну собственными глазами в таком молодом возрасте.

Я листаю последнюю тетрадь и ловлю себя на зависти. Интересно, смогу ли и я так же путешествовать?

У истории в тетрадях будто нет конца.

Возможно, я что-то пропустил?

Я читал и перечитывал эти записи каждый вечер, а на ночь прятал у дна под кроватью, чтобы никто не нашёл. И я сам не заметил, как всё чаще мысленно стал погружаться в мечты о путешествиях. Увидеть столицу, природу, другие города. Это ли не мечта?

Я стал меньше обращать внимание на травлю и реже ходить на мост. Тогда я впервые задумался о чём-то кроме смерти и впитывал в себя эти эмоции, как весенний воздух.

Мама много путешествовала и наверняка сейчас тоже где-то живет. Может в Москве? Или в Краснодаре? Эти размышления душили меня, заставляли задыхаться и снова читать дневники, искренне завидуя собачке Альте.

Наверняка бабушка и дедушка знают, где она.

Знают Альту.

Не понимаю, как такая свободолюбивая женщина смогла выйти замуж за такого приземлённого мужчину? Мой отец всегда твердил, особенно когда выпьет, что семья важнее всего и в первую очередь необходимо думать о ней. А всё остальное неважно. Я и сам так думал, но стоило мне перешагнуть порог родного дома, так я сразу становился чужим в этом мире.

– Не выдумывай, – твердил мне отец, когда я смел этим поделиться. – Не страдай дурью, Руслан.

«Не страдай дурью» – ещё одна излюбленная фраза папы, означающая, что я думаю не о том, что надо, и это глупо.

Но я не мог перестать ловить себя на мысли, что с трудом справляюсь со своей жизнью. Родственники в такие моменты радостно смеялись надо мной и отвечали, что это ещё легкие годы жизни, а вот ПОТОМ…!

Потом… Очень растяжимое понятие.

Особенно я постоянно слышал это от вечно смеющейся тётки и бабушки с дедушкой по линии отца. Они не были строгими или заботливыми… Они просто были.

А я каждую минуту тонул в мыслях, выпуская из под контроля реальность.

После школы университет, потом работа, семья и смерть. Конечно, я пропустил ступень пенсии и старости, но ведь я взял всё самое значимое. Если школу из этого списка убрать, то жизнь состоит из трёх ступеней: получить образование, устроиться на работу, завести семью.

Так и сделал мой отец с мамой, а потом она ушла.

Поэтому папа был злым.

От родственников я только слышал, какая мама была ветреная и неразумная. Ну конечно, бросить мужа с тремя детьми и уехать отдыхать!