– Да докажу, конечно, но не также быстро. Ей же до первых занятий месяц минимум здоровья и сил набираться надо, – мне очень не хотелось при солдатах показывать свою слабость, но паника внутри нарастала.

– Это ваши проблемы. Я решил. И приказ сегодня же будет по части о закреплении вас и ваших собак, как команды. Теперь, разговоры прекратить, приказы не обсуждают, их исполняют. Все свободны.

И он зашагал прочь, оставив меня в полном раздрае чувств. Задача казалась не выполнимой.

– Не волнуйтесь, Наталья Викторовна, Ирма не подведет, – мне на плечо опустилась чья-то рука. Дмитрий, смущаясь, одернул её, стоило мне обернуться.

– Справимся, Наталья Викторовна, справимся, – поддержал Стас. Парни закивали в знак согласия.

– Тогда через десять минут жду всех в кабинете. Будем разрабатывать план.

И Ирма действительно, словно почувствовав нашу надежду на нее, стала набирать силы очень быстро. Уже на третий день она попробовала сама подняться и сделать несколько шагов, а утром четвертого дня встретила нас, хоть и пошатываясь, но стоя на всех четырёх лапах. Мы всё также утром и вечером возили её в клинику на капельницу. Теперь уже нахлобучив на нее намордник, как талисман от злых контролёров. Порция еды достигала обычного, для такой собаки, размера, а все мои деньги шли на покупку мяса. Через неделю, на последнюю капельницу, Ирма уже шла до станции своими лапами. Вид у нее был, конечно, ещё ужасный. Обтянутый кожей скелет собаки распугивал прохожих и нам регулярно доставалось от сердобольных граждан, за то что мы «довели бедную животинку».

Всё время мы занимались теперь дружной нашей командой подготовкой к соревнованиям. Парни, действительно, оказались трудолюбивыми и упорными. Общий курс послушания уже через две недели тренировок можно было смело отдавать на суд жури соревнований.

Но впереди было самое сложное.

Нам надо было подготовить одну минно-розыскную собаку, вторую собаку следовую с навыком задержания, третью собаку для охраны объекта и обыска местности и двух собак-универсалов, со всеми этими навыками. При этом, ротный приказом обозначил Ирму, как собаку-универсала. А заниматься с ней мы пока даже не могли начать.

– Наталья Викторовна, пойдемте быстрее! Что я вам покажу!, – Дмитрий забыл про всякую субординацию и схватив меня за рукав, потянул к дрессировочной площадке.

– Эй, полегче! Если кто увидит, тебя живьем съедят!, – я выдернула рукав и огляделась, – побежали!

И мы припустили к площадке. Подбегая, я заметила привязанную к березе, Ирму. Стало понятно, почему солдат так себя вёл. Оставлять собак на привязи без присмотра было строжайше запрещено.

– Ты чего творишь? На гауптвахту захотел?

Я присела огладить и успокоить собаку. Хотя успокаивать надо было меня. Ирма же ничего, кроме радости от встречи, не выказывала.

– Да я вас увидел и побежал сюда позвать. Вот и привязал. И потому и спешил, что она тут одна. Просто у меня для вас сюрприз. Точнее, у нас для вас сюрприз, – он подмигнул собаке, – вот смотрите.

Парень отвязал поводок и они с собакой пошли по тропинке. Ирма преданно смотрела в глаза Дмитрию и вышагивала строго рядом. Он остановился. Она села. Он пошёл дальше. Собака осталась на месте. Он обернулся. Подал ей знак. Собака легла. И тут он выхватил из запазухи веточку и бросил её от себя. Собака рванула с места и принялась искать веточку. Через несколько секунд уже радостно вернулась с ней к солдату и уселась, тыкая ему веткой в ладонь.

Я, кажется, перестала дышать. Ещё вчера, казалось, эта собака с трудом волокла ноги, задыхалась от двухминутной прогулки и не знала даже команду «Сидеть».