Я громко хлопнула себя ладонью по лбу.

– Зачем ты ему звонил?! Ты же знаешь их отношения с Моргенштерном. Дедушка сейчас позвонит Исааку Израилевичу и отрекошетит по нам.

Я была просто в бешенстве от такого поведения. Тем более, что мы подобное уже проходили и не раз.

Наш дедушка, Богдан Бокалдин, и директор нашей школы, Моргенштерн Исаак Израилевич, старинные закадычные «друзья». Что они на протяжении стольких лет делят, никто из них не говорит, но когда они вдвоём в одном помещении даже Змееева кажется милой зайкой. Они никогда не гадят друг другу в открытую, всё в тихую.

И вот, на тебе! Перед самым ответственным экзаменом беда пришла, откуда не ждали. Облажался Саша. Хотя почему не ждали?..

Братец прикрыл рот руками. До него всё-таки дошла тупость его поступка.

– Бли-и-ин, – протянул он.

Я посмотрела на часы.

Убивать его уже не имело смысла. Да и время было почти 10:40.

Сделав ещё один глоток остывшего кофе, я вышла из столовой. Саша кинулся за мной, без умолку треща о том, что его косяк нужно срочно исправлять. И естественно, столь ответственное дело, как обычно должно достаться мне.

В актовом зале уже было полно народу. Наши одноклассники по привычке позанимали все задние места. У самой сцены стоял длинный стол, за которым было три стула. Секретарша Моргенштерна, грузная и несгибаемая, как старый дуб Тамара Никифоровна, или как мы её звали Кифирок, – прозвище ей досталось не только за отчество, но и за кисломолочный запашок, что тянется за ней шлейфом, как дорогой парфюм, – хлопотала у этого самого стола, как наседка.

– Мира, – чуть ли не визгливо пропищал Саша.

Я посмотрела туда, куда смотрел мой братец.

К нам бодрым шагом шла Лиза, улыбаясь во все свои 32, на мою зависть, ровных зуба. Похоже, я вчера слишком перегнула палку, сказав, что Саша в восторге от партнёрства с ней. А что поделать? Он сам виноват. Одно за другим стал строчить мне сообщения, причём в моей новенькой и чистенькой записной книжке. Я была зла.

– Мира, Саша!

Смотря на Лизу, я понимала, что если бы не правила приличия, она тут же накинулась бы на моего братца. Я не понимала другого, за что?! Что  девчонки находили в этом нытике? В нём от мачо не было ничего. Даже внешность слишком слащавая. Я понимаю, Слава из 10 класса, там мужественность со всех сторон прёт. А этот… Как котёнок вечно мяукает, то мама, то Мира.

– Привет, Лиза, – поздоровалась я.

Саша лишь слабо кивнул.

На заднем фоне неподалёку маячила Паша. По ней было видно, что моё общество её не радует. А мне, если честно, было плевать. Не Саша – и это главное. К тому же, у Паши в этом экзамене даже не роль второй скрипки. Так. Скорее запасного смычка.

Лиза активно пыталась разговорить моего двоюродного братца, но он упорно молчал, кидая на меня взгляды о помощи. Я же упорно делала вид, что не понимаю его, все, более живо общаясь с ребятами из нашего класса.

– Уважаемые выпускники, пожалуйста, пересядьте на передние ряды. Это не экзамен и не лекция, чтобы прятаться на задворках. – Исаак Израилевич, как и всегда, был улыбчив и приветлив.

Мы нехотя пересели вперёд.

Это было так непривычно. Больше всего меня пугало, что Змеева как раз оказалась напротив меня. Я барышня не из робкого десятка, но зрительного контакта с завучем стараюсь избегать. Конечно, наступит время, когда это она будет избегать смотреть мне в глаза. А пока мой брендовый шопинг зависит от неё.

– Хорошо. Спасибо. – Директор поправил свои очки и будто в молитве сцепил руки. – Я сейчас буду называть ваши фамилии, – фамилии будут соответствовать парам, которые вчера озвучила Елена Дмитриевна, – он указал на Змееву, – а вы подходите и забираете  конверт, который она вам даёт. Всё понятно?