Иногда к их линолеумному столу подходил завхоз Сергей Михайлович Лютов – полковник артиллерии в отставке. Коренастый, добродушный, осанистый и степенный, чуть с сединой в негустых волосах, всегда с улыбкой и, как и все сотрудники, в белом халате.

– Ну, что, наука. Как дела, как пишется? Что-то ты Смирнов давно бумаги не просишь? Мало работаешь. Пиши, пиши больше– Смешил всех, и сам довольный шуткой с улыбкой и уходил. До отставки он служил в Управлении Главного штаба артиллерии, которое находилось в здании Адмиралтейства, в Ленинграде. С восхищением и уважением рассказывал о своем начальнике:

–Какой был столоначальник! Выдающийся был руководитель. Как он умел работать с входящими письмами! Талант, талантище! Всегда найдет самые убедительные причины отказать в исполнении им самим или отделом, или доказать, что к его отделу вопрос не имеет отношения и умело направить мысль вышестоящего на истинного исполнителя. Работать у него было легко.

Сергей Михайлович казался Смирнову очень пожилым, как всегда кажется молодому человеку тот, кто немного его старше. Так и Владимир Андреевич, думалось, мужчина очень больших лет. И когда сотрудники видели, что он немного игрив с Инессой Михайловной, то очень удивлялись – что это с ним, да и женат ведь, да и она замужем. Интересоваться девушками, считал Смирнов, имеет право только он – молодой человек. Да и Сергей Михайлович, наверно, не чувствовал себя пожилым и на равных с сотрудниками участвовал во всяких затеях. Владимир Андреевич привез из Одессы исторический дух российского студенчества, неведомый студентам, учившимся в Риге, атмосферу российских вузов, студенческой жизни, активности, открытости, веселости, любил его сам и активно поддерживал. По стенам винтовых лестниц всех этажей размещалась фотографии с событиями из жизни лаборатории, планы, отчеты о работе и достижениях.

С согласия Владимира Андреевича к празднику 8 марта Юра Жуков и Смирнов нарисовали с десяток картин на ватмане, выражающих радостное молодое весеннее настроение в манере абстракционизма. Малевали с вдохновеньем, свободно пользуясь кистями и любыми красками, ибо не имели никаких ограничений, т.к. этих наук не проходили.

Картина названа „Безденежье” – вечное финансовое состояние молодых специалистов. Но этикетка на бутылке с несколькими медалями казалось бы этому противоречит. Но – нет. Цены на вина соответствовали нашему финансовому состоянию. На табурете непременный атрибут лаборатории – свинцовый контейнер для изотопов. Праздновали в стенах комнаты, увешанной этими, с позволения сказать, картинами. И естественно, как сапожник без сапог, так и наш прекрасный фотограф Юра Жуков все сделал для общества, а сам остался за кадром. Но он нам попадется ниже.

В очередное 8 марта Смирнов и Сергей Михайлович старательно разработали меню для праздничного стола. Задания раздали всем сотрудникам – кто, что и сколько принесет. На следующий день, придя в лабораторию, Смирнов звонит домой Сергею Михайловичу, чтобы кое–что уточнить по празднику.

Отвечает жена:

– Сергей Михайлович ночью умер. –Смерть и похороны вместо праздника, первые в жизни Смирнова.

Завлаб Владимир Андреевич был всего на шесть лет старше Смирнова и остальных сотрудников, жизнерадостный, любивший шутку и готовый       улыбнуться ей. Родился и жил в Украине, окончил Одесский институт инженеров морского флота, плавал в Черном море на нескольких кораблях, был пропитан вольным и веселым духом корабля и моря. Имел правильный литературный выговор, читал лекции по деталям машин очень интересно, пожалуй, даже увлекательно, что и привлекло Смирнова в его лабораторию. Лабораторию Владимир Андреевич создал с нуля, как говорится. Его титаническими усилиями был спроектирован и изготовлен зубчатый стендом с замкнутым контуром, оснащен всей необходимой аппаратурой для измерения зубчатых колес, их износа и радиоактивности. Владимир Андреевич имел ученую степень кандидата технических наук, издал в ЛГУ монографию.