- Что - как и думал? Договаривай.

- Да проехали, говорю.

- Отвечай!

Пашутин вальяжно забрасывает ноги на стол и лениво так:

- Развести на постель любой идиот может, а вот рискнуть на что- то покрупнее кишка тонка.

- А я знаю одного идиота, что и на постель развести не особо-то мастак.

- Подкол засчитан, но речь не обо мне. Не я на каждом углу кричу о своей неоспоримой крутости. А вот ты заявляешь много, а на деле пшик.

Ну это уже удар ниже пояса.

Грубо смахиваю его ноги со стола и зло шиплю в лицо:

- Допустим, я на это соглашусь, но какой мне с этого будет прок? Только чтоб тебе что-то доказать? Нет, неинтересно. Тема спора серьёзная, поэтому и выхлоп должен быть стóящим. Просто, чтоб игралось азартнее.

- Ну давай, если ты проиграешь, то отдаёшь мне свой Бентли, - подхватывает Пашутин.

- Погонять?

- Нафиг он мне погонять. Совсем.

- А если выиграю?

- А если выиграешь, я на тебя хату свою перепишу, что от бабки досталась. Играем по-крупному, - глаза блестят, рожа как у сумасшедшего.

- Ты точно больной, - откидываюсь на спинку дивана и, не видя ничего вокруг, размышляю, стоит ли игра свеч.

С одной стороны хочется доказать, что плевать мне на препятствия и любая цель будет достигнута, да и квартира - куш стоящий, а с другой это не в койку затащить, это свадьба. Да и какая

дура на это вот так просто сходу согласится? Вернее, я бы дуру такую нашёл, выбирай я её сам, но эта Ромашкина...

- По-моему, обмен равноценный, я бы не думал, - подначивает Пашутин, и я поднимаю на него уже полный решимости и немного жалости взгляд:

- Нафига тебе это всё? Ты же без квартиры скоро останешься, придурок. Вот зачем?

Артём неопределённо дёргает плечом и с преувеличенным интересом смотрит на извивающихся на танцполе девиц.

- Да хрен знает. Скучно. Да и уверен я, что её ты не уломаешь.

- Тёма, без обид - но ты сам это предложил, - тяну руку и уже предвкушаю вкус будущей победы: - Выматывайся из моей хаты - я женюсь на Ромашкиной.

5. Часть 5

День Х

Свадьба, называется! Курам на смех!

Всё понимаю - фиктивная, но мог хотя бы явиться вовремя для приличия. Двадцать минут до регистрации, а до ЗАГСа без пробок полчаса. Всё, накрылись мои миллионы, моя встреча с Джоном и счастливая жизнь в Америке. Спасибо тебе, Малиновский!

Ругаюсь под нос, смахивая прилипшие ко лбу пряди.

Договорились же, нет, надо в последний момент всё испортить!

В крошечном клатче жужжит мобильный, и я, достав телефон, отворачиваюсь, лишь бы только не видеть любопытных взглядов кумушек-соседок. Вот позорище-то.

- Женька, а я знаешь, что тут подумала, а может, это всё розыгрыш? - возбуждённо шепчет в трубку Цветкова. - Ну, я о свадьбе вашей, может, она не настоящая?

- Она и так не настоящая и я об этом всегда знала, не неси ерунду!

- Да нет, я к тому, что, может, он подшутил над тобой? Ну, придумал всю эту чушь с наследством и миллионами потехи ради. А сам сейчас стоит где-нибудь, смотрит, как ты в свадебном платье топчешься и угорает.

Резко оборачиваюсь и зорко осматриваю все близлежащие кусты, окна дома напротив, даже лица соседок подозрительно изучаю.

- Да ну, брось, зачем это ему... - парирую не так уверенно, как хотелось бы.

- Ну не знаю, видео снять и на ютуб отправить.

- Цветкова, блин, ты всё о том случае в школьной раздевалке вспоминаешь? Ну если так когда-то с тобой кучка недалёких придурков поступили, это же не значит, что все... такие... - в узкий поворот со свистом заезжает покоцанное жёлтое такси "Восьмёрочка" и из открытого заднего окна торчит довольная физиономия Малиновского. И рука, сжимающая початую бутылку шампанского. - Явился не запылился. Я перезвоню, - бросаю телефон в сумочку и, сложив руки на груди, не двигаюсь с места.