Ей было всего четырнадцать, когда её мир рухнул. Отец, который был для неё опорой, другом и целой вселенной, погиб в автокатастрофе. Это случилось внезапно, жестоко и без предупреждений. Один звонок – и всё, что казалось таким прочным, рассыпалось в прах. Помнит ли она тот день? Конечно. Он был выжжен в её памяти, словно неизгладимая рана. Она находилась в школе, когда ей позвонили из больницы. Холодный голос, который неумолимо передавал весть о том, что она больше никогда не увидит человека, который был её защитником. В этот момент её жизнь перевернулась. Отец ушёл, не оставив шанса попрощаться, не дав возможности даже осознать, что теперь ей придётся жить без него.

Её отправили к тёте во Флоренцию – единственному родственнику, который мог взять на себя ответственность за неё. Переезд казался пугающим, словно ещё одно крушение. Новая страна, новая жизнь без отца. Но, как ни странно, именно этот древний город дал ей то, что она так остро нуждалась – утешение.

Флоренция стала для Анны не просто местом, а убежищем. Улицы, пропитанные историей, словно шептали ей свои тайны. Каменные мосты, эхо веков, тёплый ветер с ароматом Тосканы – всё это помогло ей найти путь сквозь боль. Она решила, что больше не будет бежать от утраты. Вместо этого она бросилась в учёбу с такой жаждой, будто только знание могло заполнить ту пустоту, что оставил отец. Она начала изучать итальянский язык, как будто каждое новое слово было ниточкой, которая связывала её с чем-то прочным, дающим смысл жизни.

Знание стало её спасением. В те трудные дни, когда боль была невыносима, она углублялась в страницы книг, в слова, в истории, как в кокон, который помогал защитить её от этой жестокой реальности.

Флоренция подарила ей спасение тогда, но что сможет помочь ей сейчас, в мире, где она вновь чувствует себя потерянной?

Анна медленно переворачивала страницы дневника, её пальцы касались старинной бумаги, шершавой и плотной, словно сама история отпечаталась на этих листах. Она углубилась в перевод, каждое слово открывало перед ней новые детали. Постепенно перед ней начал складываться чёткий образ человека, написавшего эти строки. Это был дневник Великого Мастера – учёного, чьи идеи и изобретения изменили саму суть Инсоленса. В этот момент она понимала, что ей предстоит окунуться в мысли того, кто видел мир иначе, чья гениальность простиралась за пределы обычного понимания.

Анна представила его: высокую, немного иссохшую фигуру, с углублёнными чертами лица и острым проницательным взглядом. Мастер был гением, но, возможно, и одиночкой, вечно идущим по краю, постоянно жертвующим ради великой цели. Его гениальные механизмы внедрялись в повседневную жизнь, делая её легче и удобнее, но никто даже не задумывался, какой ценой они создавались.

Он писал о ночах, проведённых в лаборатории, о бесконечных экспериментах, иногда удачных, но чаще – провальных. Она листала дальше, и с каждой новой страницей почерк становился всё более рваным, отрывистым. Описания становились всё менее техническими, и вместо чертежей появились размышления, почти исповеди.

Эти машины, они живут. Я дал им энергию камней, которые мы добываем в шахтах Артаала – андамаринов, и теперь она движет ими. Это не просто механизмы – это часть чего-то большего

Анна почувствовала странную симпатию к Мастеру, к его одиночеству, к той буре, которую он испытывал внутри. Теперь она была не просто переводчицей, а наследницей его тяжёлого бремени. Она ловила каждую деталь, каждую заметку, стараясь не упустить ни одной важной мысли. Она едва замечала, как меняется свет за окном.