Помимо топора, я осваивал меч, короткий и широкий, приспособленный для ближнего боя, и лук – грубо сделанный, но мощный, способный пробить толстую шкуру. Стрельба из лука требовала особого навыка – нужно было учитывать силу ветра, расстояние до цели, вес стрелы. Я часами практиковался, выпуская стрелы в деревья, камни, а позже – в специально сделанные из шкур и соломы мишени. Мои стрелы не всегда попадали в цель, но с каждым днём моя меткость улучшалась. Я учился не просто стрелять, а чувствовать лук, чувствовать стрелу, словно они были частью меня самого.

Тренировки изматывали, но я знал, что не могу останавливаться. В этом мире выживает сильнейший. И я должен стать сильным, чтобы выжить. Сильным не только телом, но и духом. Ведь впереди меня ждали еще более серьезные испытания, чем изнурительные тренировки. И я должен быть к ним готов. Каждый мускул моего тела, каждая капля пота, каждая ссадина и синяк были ступенью на пути к моей цели. И я упорно шёл вперед, превращая себя в оружие, выкованное в огне упорства и закаленное в холоде одиночества.

Физическая сила была важна, но я понимал, что в этом мире, где магия переплетается с реальностью, мой главный козырь – это пробудившийся дар. "Скачки", как я мысленно окрестил способность перемещать своё сознание, стали неотъемлемой частью моей жизни, объектом тщательного изучения и непрерывных тренировок.

Каждый день, найдя укромное место, подальше от любопытных глаз, я погружался в себя, пытаясь раздуть тот едва заметный огонек маны, что тлел в глубине моего существа. Это было похоже на попытку разжечь костер от одной единственной искры – мучительно сложно, требующее огромного терпения и концентрации.

Первые "скачки" были краткими и неконтролируемыми. Я выхватывал лишь обрывки чужих ощущений, калейдоскоп звуков и запахов, не успевая ничего толком понять. Но я был настойчив. Я пробовал снова и снова, пытаясь удлинить время пребывания в чужом теле, сделать его более осознанным.

Сначала я выбирал простых существ – мелких зверьков, населявших окрестности лагеря. Переместившись в тело юркой полевой мыши, я с удивлением воспринимал мир, полный запахов, недоступных моему обычному восприятию. Трава казалась гигантским лесом, а каждый камень – неприступной скалой. Я чувствовал страх мыши перед хищниками, её неудержимое желание найти пищу и спрятаться в норе. Потом были птицы. Ощущение полета, головокружительная высота, острый взгляд, замечающий мельчайшие детали на земле – это было непередаваемо.

Затем я перешёл к более сложным целям. Гоблины – мелкие, трусливые создания, живущие на задворках орочьего общества. Их мысли были примитивными, наполненными страхом перед сильными и желанием урвать кусок получше. Находиться в их телах было неприятно, но полезно. Я узнавал много интересного о жизни лагеря, о слухах и сплетнях, которые не доходили до ушей орков.

Следующим шагом стали орки из других кланов, приходившие в наш лагерь для торговли или переговоров. Это было рискованно, но я понимал, что только так смогу узнать об истинных намерениях других кланов, о том, как они относятся к Кровавому Топору и лично ко мне, как к наследнику вождя. Эти "скачки" были намного сложнее. Сознание орка, даже самого глупого, было на порядок сложнее сознания гоблина или животного. Оно сопротивлялось моему вторжению, пыталось вытолкнуть меня из своего тела. Несколько раз я терял контроль, на грани разоблачения, но каждый раз мне удавалось вовремя вернуться в свое тело.

Каждое перемещение истощало мои запасы маны, оставляя после себя мучительную головную боль и слабость во всем теле. Я чувствовал себя выжатым лимоном, как будто из меня выкачали все жизненные силы. Но я не сдавался. Я знал, что магия – это мой единственный шанс не только выжить, но и изменить этот мир. И я должен научиться управлять этой силой, сделать ее своим верным союзником. Иначе меня ждет лишь судьба обычного орка, чья жизнь – это бесконечная череда бессмысленных битв и короткая дорога к смерти. Я же хотел другой судьбы. И был готов бороться за нее, играя в опасные игры с собственным разумом и чужими телами.