Вместо роскошного бального платья, в котором я бежала, мне предложено было надеть простое белое, украшенное фальшивыми жемчужинами. Перламутр облупливался с них, с пуговиц, и мне вдруг стало страшно.

Я была похожа не на невесту, а на унылое привидение, не нашедшее покоя.

Тень когда-то жившей девушки.

Но Кристобаль, увидев меня, напуганную, в этом наряде, улыбается так светло, что все мои страхи тают, как снег на солнце.

— Ты самая прекрасная и самая трогательная невеста на свете! — произнес он, сжав мои ладони. — Ты волнуешься совершенно очаровательно.

— Это все так странно, — произношу я, оглядывая дешевую, некрасивую обстановку, свое грубое, нелепое платье. — Так внезапно и так…

— Не так, как ты себе представляла? — ласково произнес Кристобаль, касаясь моей щеки ладонью. — Ничего. Это все ничего! Нам нужно скрепить наш союз, чтобы ты сменила фамилию, и чтобы я смог вывезти тебя из королевства беспрепятственно. Клэр Редстоун — слишком громко. Эхо с таможни докатится в один миг до твоих родных. А я не хочу, чтоб нас разлучили в шаге от свободы. Уже завтра, на Голубых берегах, ты и думать забудешь об этом месте. А через неделю, когда все уляжется, мы сыграем настоящую свадьбу. С цветами, нарядами и гостями. Все, как ты хочешь.

Он вдруг склоняется надо мной, заглядывает в мои глаза, смотрит пристально, будто сам изумлен, что все так вышло.

— Клэр, — произнес он, пробуя на вкус мое имя. — Гордая и прекрасная Клэр… Единственное, чего я хочу это чтоб ты запомнила, навсегда сохранила в своем мозгу: ты уникальная. Правда. Ты самая прекрасная и самая… необычная. Никогда еще девушки не кружили мне голову так, как это сделала ты. Одним своим взглядом ты меня свела с ума. Настолько, что я не смог… удержаться. Это неправильно, этого делать было нельзя, я знаю. Я даже раскаиваюсь в этом, но… ни минуты не сожалею. Я тоже на всю жизнь запомню, что ты стала моей. Что ты случилась в моей жизни. Что ты моя. И не принадлежала никому, кроме меня. И уж принадлежать не будешь.

— О чем ты говоришь…

Его странные слова пугают меня. Его глаза вспыхивают, как весенний лед на солнце, и я вдруг вижу всю эту ситуацию иначе.

Гордой Клэр Редстоун больше нет.

Есть глупая девчонка, которую неизвестные вывезли в какое-то тайное логово с непонятной целью.

Меня учили быть неприступной и гордой, но не учили не верить хитрецам.

Кристобаль, мой Кристобаль, который свел меня с ума, все так же смотрит в мои глаза. И я уже не вижу в них ни заботы, ни внимания, ни любви.

Только холодное любопытство и циничную радость оттого, что ему удалось меня обвести вокруг пальца.

Его обаяние рассеивалось, как туман под солнцем, и я поняла, что его страсть, его напор — это плод его колдовских усилий. Профессиональный обольститель, альфонс, жиголо, разодетый в дорогие одежды. Его дара хватало только на это — задурить девчонке голову и жениться на ней.

— Никогда!

Я кричу и хлещу его по лицу блеклыми дешевыми цветами, бросаю в него фату, и самодовольная издевка в его глазах сменяется страхом, а затем злостью.

Я опозорена, я уничтожена, вырвана из привычной жизни и наверняка погибну теперь, но этот мерзавец не получит того, что желает! Драться я могу до самого последнего вздоха!

Как это глупо — быть так высоко, и пасть так низко…

Простите меня все, кому я причинила боль своим необдуманным поступком. Меня немного извиняет лишь то, что я была околдована и не смогла сопротивляться. Мне и в голову не пришло, что на званом вечере в высшем обществе кто-то осмелится распустить свои нечистые чары против меня. Но…

На крики и шум драки врывается тот, второй, меченый.