– А что насчет Хорвила?

– Он пока что не знает.

– Ну а ты? После улья, после посвящения, что тогда?

Последовала долгая пауза.

– Я… кое с кем встречался.

Тихо вздохнув, Вигаль сделал вид, будто рассматривает свисающую гроздь винограда.

– Понятно.

И опять наступило молчание. Казалось, Серр Вигаль собирается с духом, чтобы что-то сказать. Тем временем в окна оранжереи Нэтч видел, что оживление в здании улья постепенно стихает. Родители напоследок еще раз заключали своих детей в виртуальные объятия, после чего разрывали мультисвязь. Всего через восемнадцать часов для Нэтча и его друзей начнется посвящение.

– Послушай, Нэтч, – наконец сказал его опекун, – мне бы хотелось дать тебе один совет, прежде чем ты отправишься на посвящение. Просто… Я в таких делах не силен. Как ты знаешь, я не собирался воспитывать ребенка. В каком-то смысле это свалилось на меня как снег на голову… И теперь, по прошествии стольких лет, я не знаю, с чего начать… – Вигаль умолк, собираясь с мыслями, сознавая, что начало получилось не слишком удачным. – Нэтч, я попытался дать тебе такое образование, какое пожелала бы дать тебе твоя мать. Сама она считала, что улей не подготовил ее должным образом к самостоятельной жизни в мире. И вот теперь я гадаю, не произойдет ли то же самое с тобой здесь, в «Гордом орле».

– Это же глупость какая-то! – настороженно встрепенулся Нэтч. – Всем известно, что это один из лучших ульев на свете!

– А как это измеряется?

– Ну, похоже, так считают капиталмены. Ты знаешь, сколько программистов из последнего выпуска нашли финансирование для своих феодкорпов?

– Слишком много, если хочешь знать мое мнение.

Нэтч пожал плечами. Сегодня у него не было желания ввязываться с Вигалем в нудные споры.

– Сейчас все обстоит по-другому. Экономика стремительно растет, открывающихся возможностей слишком много, чтобы терять время, работая подмастерьем. Два года назад…

Нейропрограммист остановил своего опекуна, подняв руку. У него на лице отразилась боль.

– Эту чепуху я слышу от церберов каждый день. И меня удивляет, что ты, уму непостижимо, не можешь разглядеть пропаганду, столкнувшись с ней. Но это относится не только к тебе. Твои собратья по улью, наставники, Броун, Хорвил – все они купились на этот вздор. – Вигаль потер руки, словно пытаясь очистить их от зловонной, ядовитой липкой слизи.

Нэтч мысленно перебрал каталог своих разговоров с нейропрограммистом, однако эта эмоциональная вспышка со стороны Вигаля была чем-то из ряда вон выходящим. Нэтч даже представить себе не мог, что Вигаль задумывается о его образовании, и уж тем более имеет какие-то страстные убеждения на этот счет.

– Броун уверен в том, что он готов начать собственное дело, – решительно продолжал Вигаль. – Ну и пусть. Это злобный человек, нацеленный на пустую, бессодержательную карьеру, и он горько пожалеет о том, что отказался от нескольких дополнительных лет обучения без давления со стороны рынка. Но ты, Нэтч, ты не такой, ты лучше. Ты еще не готов возглавить собственную компанию. Если ты слишком рано окунешься в мир феодкорпов, ты пожалеешь об этом.

Ошеломленно отпрянув назад, Нэтч присел на край каменного горшка. Ему еще никогда не приходилось выслушивать от Вигаля упреки, и сейчас это причинило ему острую боль, словно электрический разряд от программы Броуна.

– Так чем же хочешь заставить меня заниматься ты? – с горечью бросил Нэтч.

– Нэтч, я не могу заставить тебя делать что-либо, – сказал Вигаль. Его сосредоточенность уже начинала таять, сменяясь обычной меланхолией. – Когда ты закончишь посвящение, ты будешь уже совершеннолетним и сам сможешь принимать решения. Ты сможешь записаться в свой МСПОГ, примкнуть к каким угодно сектам. Если захочешь, ты сможешь обратиться к капиталменам за финансированием и открыть собственный феодкорп. Но… если бы я мог чего-либо тебе пожелать, то я бы пожелал, чтобы ты устроился подмастерьем где-нибудь поблизости… где я смог бы за тобой присматривать. – Он смущенно покраснел.