Одним из примеров быстрого роста хлопковых фабрик были манчестерские производители хлопка McConnel & Kennedy. Они основали свое партнерство в 1791 году, специализируясь на производстве прядильных машин – бизнесе, который естественным образом возник у производителя станков Джеймса Макконнела. Однажды Макконнел сделал две мюль-машины, за которые клиент не смог расплатиться, и, поскольку это показалось Макконнелу плохим знаком, он начал пользоваться ими самостоятельно. Его партнер Джон Кеннеди и два других инвестора расширили как производство машин, так и прядение, вложив общий капитал в размере 500 фунтов стерл. – чрезвычайно скромную сумму. Назвавшись «производителями машин и прядильщиками», они быстро расширяли свои фабрики, специализируясь на пряже очень высокого качества. В 1797 году они управляли 7464 веретенами; к 1810 году их количество выросло до 78 972, а число их работников увеличилось с 312 в 1802 году до 1020 в 1816 году. Как и другие, они финансировали это расширение из нераспределенной прибыли, которая в среднем за период с 1799 по 1804 год составляла 26,5 % в год[155].

За счет своего роста хлопковое производство вскоре стало центром британской экономики. В 1770 году на производство хлопка приходилось всего 2,6 % добавленной стоимости в экономике в целом. К 1801 году этот показатель уже был равен 17 %, а к 1831 году – 22,4 %. Для сравнения, доля производства железа составляла 6,7 %, угля 7 %, шерсти – 14,1 %. В Британии уже в 1795 году 340 000 человек работали в прядильной отрасли. К 1830 году один из шести британских рабочих был занят в производстве хлопка. В то же время сама отрасль сконцентрировалась в малой части Британских островов: в Ланкашире. 70 % всех британских работников хлопковой отрасли в конечном итоге работали там, а 80,3 % всех владельцев хлопковых фабрик происходили из этого графства[156].

Этот всплеск в развитии хлопкового производства не угас. Как мы увидим, в результате подъема хлопковой отрасли стало возможно возникновение других отраслей: сеть железных дорог, производство железа, а позже, в XIX веке, новый набор отраслей, что представляло собой вторую промышленную революцию. Однако хлопок был в авангарде. Как сказал историк Фернан Бродель, промышленная революция в производстве хлопка повлияла на «всю национальную экономику»[157]. И все же еще в середине XIX века промышленная революция, если судить по численным показателям, заключалась в развитии хлопкового производства.

Взлет объемов экспорта: рост британского экспорта хлопковых товаров, 1697–1807 годы

Впечатляющий взлет британской хлопковой отрасли позволил британским капиталистам – вместе с британским государством – воспользоваться плодами военного капитализма в еще большей мере. После снижения производственных издержек, которое произошло в результате беспрецедентной производительности их новых машин и новой организации производства, где использовался труд наемных работников на крупных фабриках, британские производители, как и ожидалось, проторили себе путь к новым рынкам. Внутренний рынок вырос, поскольку хлопок подешевел, а хлопковые ткани становились все более модными, так как их меняющаяся отделка играла все более важную роль в самопрезентации потребителей среднего класса[158].

Британские производители хлопка решительно перешли также к важнейшему экспортному рынку. К 1780-м годам они начали продавать свои товары на рынках, которые британские торговцы раньше обслуживали продажей индийских тканей. Тонкие муслины, гордость Бенгалии, «с которыми ничто не могло сравниться в течение нескольких тысяч лет», отныне делались в Соединенном Королевстве. Это обстоятельство было явно решающим, так как британский рынок с его 8,66 млн человек был весьма небольшим, а располагаемый доход на душу населения рос скромными темпами. В течение XVIII века экспорт хлопка из Британии вырос в двести раз – при этом 94 % от этого роста пришлись на два десятилетия после 1780 года, когда экспорт вырос более чем в шестнадцать раз по сравнению со своим объемом в 1780 году 355 060 фунтов стерл. до 5 854 057 в 1800 году.