– Скорей же! – шёпотом требовала она, впихнула моё тело в нишу между книжным шкафом и окном, туда же юркнула следом и закрылась портьерой. Она невольно прижалась ко мне, и я ощутил грудью и животом её горячую узкую спину, теснившую меня все глубже в нишу, пока я не упёрся в холодную стенку. Скулу щекотали локоны, выбившиеся из-под ночного чепца. Я вдохнул волнующий запах: как будто топлёное молоко с примесью цветочного аромата, и лицо моё запылало, а сердце забилось часто-часто. Что со мной твориться? – спрашивал я себя, чувствуя, как распирает грудь от нехватки воздуха. Я пытался успокоиться, но никак не мог. Этот запах, обжигающее прикосновение лишало меня воли.

– Нет здесь никого, – произнёс разочарованно мужчина, который с кочергой. – Все на месте. Окна закрыты.

– Кто же тогда грохотал? – не унималась женщина. – Проверь-ка в библиотеке.

Я почувствовал, как девушка ещё сильнее вжалась в меня. Её тело мелко дрожало, под тонким шёлковым пеньюаром. Я очень осторожно обнял узкий стан, почувствовав маленький упругий животик. Её коса выпросталась из-под чепца, и пушистая кисточка упала на мой локоть.

– Не ходите туда, ради бога, – взмолился первый мужчина. – Там барин отдыхает.

– Какой барин? – удивилась женщина. – Сдурел что ли?

– Говорю вам, буквально полчаса назад приехал Пётр Алексеевич с товарищем.

– Чего же ты раньше молчал? – перешла на яростный шёпот женщина. – Пошли, пошли вон отсюда.

Хлопнула дверь, щёлкнул ключ, вращаясь в замке.

Я стоял, затаив дыхание, но не от страха, а от неудобного положения. Весь взмок от мысли, что совершаю что-то противозаконное, грешное. Держу в объятиях хрупкую, горячую, трепещущую девушку, незнакомую, вовсе не принадлежащую мне. Но и она тоже стояла тихо и не шевелилась.

Вдруг девушка напряглась, больно ущипнула меня за руку и выскользнула из объятий:

– Вы как посмели ко мне прикасаться? – гневно взвизгнула она.

– Простите. Но вы же сами меня сюда запихнули, – попытался оправдываться я, вылезая из укрытия.

– Ах, я ещё виновата? – негодовала девушка. – Это все из-за вас!

– Из-за меня?

– Конечно! Зачем вы крались ко мне? Чтобы напугать?

– У меня и в мыслях такого не было. Я зашёл в библиотеку, чтобы взять книгу почитать перед сном.

– Я вам не верю!

– Знаете что, прекратите во всем меня обвинять, – надоело спорить с ней. – Вы-то сами что тут делаете, когда вам положено спать?

– Не ваше дело!

– Вы – воровка?

– Что-о-о? – девушка чуть не задохнулась от гнева. – Да как вы смете так обо мне думать?

– Ну, так объясните. Ходите ночью по дому…. С ножом на меня кинулись…. Пойду ка я позову слугу.

– Хорошо, – сдалась девушка. – Я все объясню, но прежде вы должны мне помочь.

– Каким образом?

– Пойдёмте.

Мы вновь прошли в буфетную. Девушка чиркнула кресалом, зажгла свечу.

– Вот там, – она указала на буфет, – сверху лежит ключ. Мне его никак не достать. Не могли бы вы это сделать.

Я приставил стул, взобрался на него, поднял руку и нащупал среди пыли и мышиных катышков небольшой ключик. Передал его девушки. Она отпёрла им замок и отворила дубовые дверцы буфета. Лицо её просияло от счастья.

– Что вы хотите делать? – возмутился я, слезая со стула.

– Есть, – просто ответила девушка, сглотнув слюну.

– Но кто вам позволил отпирать буфет без спросу?

– Ну что вы, прямо, как моя воспитательница, – недовольно надула губка девушка и принялась накладывать в глубокую тарелку всевозможные сладости. – Чуть изюма…. Понимаете, я воспитываюсь в институте благородных девиц…. О, это засахаренные груши – обожаю…. Нам сладости дают только по субботам…. Надо же – цукаты…. И то, только одно печёное яблоко с ложечкой мёда…. А это что?