– Так может?

И тут на столе появилась бутылка, а сам дед расцвёл ярче июньской сирени. Он смотрел на меня с такой надеждой, что было бы просто бесчеловечно отказать. Мы же не фашисты, в конце концов.

– Только по чуть-чуть, – предупредил я, – мой отдых не предусматривает налитые до краёв стаканы.

– О чём, речь! Мне и самому нельзя.

– Пью через раз.

– Верное решение, напарник.

Я даже не заметил, как на столе появились две стопки, и пришёл к выводу, что дед профи не только в массажном деле.

– Леонидыч, – представился дед.

Ха! Оказывается Леонидыч и дед с фуражкой, одно и тоже лицо. Ну и работники здесь, ошалеть можно. На работе пьют, играют в карты на путёвки, бьют морды отдыхающим, даже если это было обосновано… Надеюсь, вчера действительно было день рожденья и загулы здесь не являются чем-то бесконечно постоянным. Сам-то я не любитель выпивать, ещё в школе понял, что это кривая дорожка. Но мне сегодня за руль не садиться, а друзей заводить надо.

– Саня.

– Ну, Саня… – тут он внимательно посмотрел на меня, – а мы раньше не встречались?

– Исключено, я на массаже впервые.

– Ладно. Ну, Саня!

Мы исполнили ритуал застольного знакомства, и пока Леонидыч готовился выплеснуть на голову случайному слушателю тонну ненужных воспоминаний об армии и первых трёх жёнах, я спросил:

– Валентина отзывалась о вас как о хорошем специалисте.

– Кто? Ах, Валька. Ну, она врать не будет.

– Что-то она сегодня грустная.

– Валька? Значит грустно ей.

– Она здесь всю жизнь?

Я вырыл для мысленного потока Леонидыча хороший широкий канал. Теперь перед его глазами стояла исключительно невесёлая история девушки с озера. Всё, что он хотел мне поведать, было благополучно забыто. Вот теперь я готов стать внимательным слушателем и при наличии ручки и тетради вёл бы конспект.

Леонидыч достал из ящика сигареты и на правах хозяина закурил.

– Не желаешь? – он указал на пачку.

– Только-только бросил, – соврал я.

Я, вообще, часто вру.

– Угу, – кивнул Леонидыч.

Он всё ещё не наполнил стопки, видимо разговор будет долгим.

– Валька, понимаешь… она как птица в клетке. Кормят хорошо, а свободы нет. То есть, свобода есть, а перспектив никаких.

– Мечтает улететь?

– Это единственная возможность для неё. Вот ты откуда будешь?

– Из Москвы!

– Ух ты! А тут что забыл?

– Приехал к родне. Дядя, брат отца, приобрёл путёвку, а поехать не смог. Так как я всех успел достать своим занудством, семейным советом решили послать меня. И спину подлечить заодно.

– Занесло, однако. Вот меня однажды…

– Валентина мечтает улететь, – напомнил я.

– Да, свобода.

Леонидыч наполнил стопку и вопросительно посмотрел на меня.

– Пропускаю.

– Хочет на свободу, – он выпил, не морщась, – но никто не спешит открыть клетку.

– Нет желающих?

– А кому она нужна? Нет, Валька невеста, что надо. И умная, и фигура отличная. Видел её в купальнике?

– Нет.

– Увидишь, ахнешь. Но таких девушек много. Просто завались. Мужики приезжают сюда отдыхать, а не искать вторую половину. Зачем кого-то куда-то вести, если там таких парочка точно будет? Курортный роман, это здорово, но Вальку такой расклад не устраивает. В соседних деревнях женщин тоже хватает, даже больше чем нужно, опять облом. Ей бы в городе обустроиться, но там ни родных, ни друзей. А тут…

Он обречённо развёл руками.

– Мёртвая зона?

– Мертвее не бывает. В принципе, всякое может случиться. И на Вальку найдётся управа. Когда-нибудь потом.

– А пока не везёт?

– Не везёт, – грустно сказал Леонидыч, – будь я лет на тридцать моложе, я бы ею серьёзно занялся. А так… Она же мне как племянница, почти родная. Вижу, как рассекает по озеру, аж сердце сжимается, вдруг перевернётся. Что тогда?