ИИгрушечная любовь Виктория Румянцева

Создать мыслящую лампочку – это волшебство.

Элла Коженкова впервые за долгое время чувствовала щекотку под рёбрами. Женщина ощущала себя папой Карло, который собрался выточить из полена Буратино. Точнее говоря, мамой Карлоттой. Она будет оживлять лампочку!

Над чудом будет трудиться целая команда инженеров компании «Инотрон» («Инновационная электроника»), не одна Элла. Это был эксклюзивный заказ обеспеченного клиента Геннадия Калиновского. Он пожелал создать игрушку-компаньона с искусственным интеллектом для своего сына с аутизмом. Алёша Калиновский, «вещь в себе», ничем, кроме лампочек, не интересовался. Десятилетний мальчик мог часами щёлкать по выключателю, восторженно восклицая: «Горит!» или «Не горит!». Идти навстречу миру Алёша не желал.

Штатные «маги» компании «Инотрон» собирались в футуристическом зале для совещаний, чтобы обсудить нестандартный заказ. Элла явилась раньше всех. Она ждала с внутренним трепетом. Последний раз такой вдохновлённой женщина ощущала себя много лет назад, когда её только взяли в эту компанию инженером поведения искусственного интеллекта. Элла тогда пребывала в экзальтации, чувствовала себя взболтанной изнутри. Девушка первое время не могла вымолвить ни слова, только издавала звуки, как R2-D2.

С годами и авангардный дизайн «Инотрона» – серо-лимонные оттенки, стеклянная крыша и прозрачные «пузыри», отделяющие каждое рабочее место от окружающего пространства,  и  стоящие перед ним задачи стали обыденностью.

– Добрый день, Элла! – к ней подплыл маленький робот-помощник Зимко. Назвали его в честь очаровательного японского андроида Асимо, которого разрабатывала компания Хонда в 2000–2018 годах. Эх! Элла в 2018 только родилась.

– Вас потчевать рафом «Груша», как и всегда? – у помощника было такое дружелюбное выражение «лица», что хотелось угостить его самого чем-то вкусным.

– Да, будь любезен, Зимко.

Робот помигал ей голубыми огоньками. Для других сотрудников «Инотрона» он выбирал стандартный бело-лунный свет. Этого робота обучала Элла. Она не закладывала в Зимко необходимость выделять её из всех. Видимо, робот сам решил, что к человеку, который был его наставником, нужно относиться с пиететом. Это приятно!

– О, свет очей моих! – приветствовал Зимко руководителя отдела Корнея, отвешивая поклон. На это его уже запрограммировала Элла. В компании «Инотрон» было принято подтрунивать друг над другом, даже над боссом. Это был знак дружеского расположения, а не попытка излить яд, чтобы не помереть от удушающей интоксикации. – Чем вас порадовать сегодня?

Рядом с Эллой приземлился Паша, инженер по машинному обучению. И к нему подошёл Зимко, после того как подал кофе Корнею. О, сейчас будет потешный диалог! Элла мысленно потёрла руки.

– Добрый день, Павел Николаевич! – приветствовал Зимко. – Я могу предложить вам напиток с оптимальными гиперпараметрами – идеальное соотношение молока и кофеина для максимальной производительности.

– Давай! – рассмеялся Паша.

– Думаю, сегодня вам нужен кофе с предсказуемыми результатами, возможно, эспрессо? А то ваши попытки воссоздать идеальный кофе с каждым новым выбором напоминают генерацию случайных величин. Не хотите ли перейти к более детерминированному выбору?

Паша взглянул на Эллу. Она отвела взгляд.  «А я при чём? Ля-ля-ля, сижу и примус починяю!». Женщина еле сдерживалась, чтобы не прыснуть.

– Пожалуй, Зимко, я предпочту чай! – буркнул Паша.

– Тогда нам нужно провести серию тестов! Сравнить вкусы имеющихся чаёв, чтобы убедиться, какой из них является лучшей моделью для вашего настроения, Павел Николаевич!

– Да ну тебя в баню, Зимко!.. Просто притащи мне стакан минералки, будь добр!

Элла бросила взгляд на Пашу, в очередной раз отметив, какой он привлекательный мужчина. Женщина мотнула головой. Морок спал.

Началось совещание.

Слушая разговоры инженеров, можно было подумать, что речь идёт о запуске спутника, а не о детской игрушке. Элле нравилось смотреть, как её смешливые коллеги превращаются в крепких профессионалов, оперирующих профессиональными терминами:

– Лампочка должна быть достаточно прочной, обладать необходимыми защитными функциями, чтобы избежать перегрева или коротких замыканий, не нанести вреда Алёше, если у него проснётся жгучее желание её, так сказать, исследовать.

– Мы можем использовать силиконовые покрытия с амортизирующими свойствами или композитные материалы с полиуретановыми покрытиями, которые поглощают ударные нагрузки. Это важно для обеспечения долговечности устройства в реальных условиях, – рассуждал Яша, ведущий инженер-конструктор. – В отличие от стандартных решений, нужно учесть не только гибкость, но и ударную вязкость материалов.

– Термодинамика – тоже не последняя вещь, особенно с учётом литиевых аккумуляторов: избыточное тепловыделение может привести к перегреву компонентов, это повысит риск «термической диссипации», – отчеканил самый суровый член команды – инженер по термодинамике Тимур. Ему было всего 22, он влился в коллектив недавно, потому так старался казаться серьёзным специалистом, что его можно было принять за робота. – Если аккумулятор будет перегреваться, он может потерять свою ёмкость, да и сам корпус устройства может дать сбой из-за теплового расширения. Нам нужно использовать многослойную изоляцию с флексибельными термоматериалами для защиты компонентов от тепловых колебаний, плюс систему терморегуляции, чтобы минимизировать риск перегрева аккумуляторов.

– Как думаете, можно ли интегрировать систему самодиагностики для аккумуляторов, чтобы при перегреве она сама ограничивала нагрузку? – спросил Корней.

– Да, если использовать термопары для мониторинга температуры в реальном времени, то можно встроить систему защиты от перегрева, но потребуется ещё оптимизировать термодинамическую модель устройства. Иначе мы рискуем столкнуться с непредсказуемыми эффектами термического расширения – это может привести к механическим повреждениям корпуса. Постепенное снижение яркости – удачное решение. К тому же это обеспечит плавное взаимодействие с пользователем. Чем меньше резких изменений, тем лучше для пользователя.

– А, ещё такой аспект! – щёлкнул пальцами Корней. – Возможно ли сделать так, чтобы лампочка различала эмоции ребёнка без камеры? Вряд ли чиновник согласится на видеонаблюдение!..

Он знал ответ, но регламент проведения совещаний заставлял уточнять все вопросы.

– Существуют датчики микродвижений и температуры, которые позволяют анализировать состояние ребёнка, – кивнул Яша. – Плюс анализ звуков – тембр голоса, ритм дыхания, но без камеры точность будет много ниже. Такая игрушка будет не «понимать» хозяина, а угадывать эмоции!..

– Распознавание эмоций – это не просто регистры температуры тела или частота дыхания, – разъяснял психолог Сергей. – Мы говорим о психофизиологических реакциях, которые могут быть вызваны не только внешними стимулами, но и внутренними процессами. Например, ребёнок может проявить явную агрессию, но это не всегда будет сигналом стресса или тревоги. Мы должны учитывать когнитивную перцепцию: как Алёша воспринимает внешний мир через свои эмоции.

– Вот именно! – подхватила Элла. – Компаньон с искусственным интеллектом должен научиться различать эмоции по контексту, а не только по жестам или звукам!

– Надо использовать методику низкотемпературной инфракрасной диагностики для определения эмоциональных сдвигов, но это всё равно будет менее точным, – предложил Яша.

Важная задача – сделать друга с искусственным интеллектом «отзывчивым». Это уже епархия Эллы!

– Лампочка могла бы обучать ребёнка выражению базовых эмоций. «Ты сейчас злишься. Это нормально!». Такое общение помогло бы Алёше осознавать и называть свои эмоции, а игрушка стала бы его другом и «учителем»! – вдохновенно говорила Элла. – Нам стоит учесть, как система будет адаптироваться и развивать взаимодействие с ребёнком. Мы должны создать алгоритм, который будет не просто реагировать на эмоции, но и обучать игрушку адаптироваться, меняя свой ответ в зависимости от поведения мальчика…

– Только не предлагай учить лампочку одолевать хозяина философскими вопросами! – рассмеялся Корней. – «Алёша, понимаешь ли ты концепцию лжи во спасение?»

– И к этому я подведу, а как же, но немного позднее, – ответила Элла.

Коллег умиляло её неизбывное желание делать роботов «живыми», несмотря на общемировую тенденцию, не очеловечивать помощников. Из-за этого идеализма над Эллой беззлобно подтрунивали. Например, ироничный и ребячливый Паша, трудившийся в компании инженером по машинному обучению, перепрограммировал роботессу-администратора мисс Всезнайку, сидящую на входе, так, чтобы та бомбардировала Эллу при встрече экзистенциальными или заковыристыми вопросами: «Здравствуйте! Элла, сегодня задумалась: а могу ли я быть больцмановским мозгом? Вдруг моё сознание – это просто случайное появление осознающего элемента, которое скоро исчезнет? Как мы можем ощущать реальность? Она может оказаться лишь иллюзией, кратковременной флуктуацией? Что значит быть «живым»?»

Эллу это только забавляло.

Вскоре другие коллеги переименовали робота Всезнайку в мисс Чернышевскую (в честь Александра Чернышевского, русского философа, критика и публициста, который известен своими трудами по вопросам социализма). Ну, за её постоянные «Что делать?» и философские рассуждения.