Я и правда заметил, что в холодильнике всё уложено чересчур аккуратно.

– Это ужасно выматывает, – Марфа Захаровна продолжала просвещать меня о своём недуге. – На дурацкую домашнюю уборку трачу куда больше времени, чем другие. Не смогу уснуть, если что-то лежит не на месте или даже стоит не той стороной, не под тем углом. Но есть и плюс: я точно знаю, где что лежит. Так вот аркан лежал здесь, в первом ящике. Я уверена на сто процентов. Но сейчас его здесь нет.

– Может, всё-таки посмотрим в других? – спросил я без особенной надежды.

С каменным лицом кумушка пошарила в соседних ящиках.

– Нет. Ничего не понимаю. Мы живём вдвоём с дочерью, она не лезет в мои дела. Никогда ничего дома не пропадало.

– А где вы нашли карту?

– Она лежала рядом с убитым, я наклонилась посмотреть, что там такое, да и сама не поняла, как прихватила с собой, – с горечью прошептала соседка Степана.

– Скажите, а вы рассказывали кому-то про вашу находку?

– Нет.

– А полиции?

– И полиции, – помедлив, ответила расстроенная кумушка, – не то чтобы хотела утаить, забыла. Да какое это имеет значение? Картой затылок не проломишь. Тем более, фамильная вещь, как выяснилось. Если бы преступник обронил, то да. Такая улика имела бы значение.