– Ты мало знаешь меня, может, я не умею хранить тайны?

Он приблизил своё лицо к её, и так же как она, пристально заглянул в бархатистую зелень её глаз.

– Давай, я раскрою тебе свою тайну, а ты уже сама будешь решать, хранить её или нет?! Только ты должна помнить, что от твоего решения будет зависеть: жить мне или сгинуть!

– Нет, нет, нет! Я не хочу знать таких тайн!

Жар откинулся на спинку стула.

– Ха! Жалкая девка! Думаешь, я серьёзно могу раскрыть такую тайну кому попало? Тупая тёлка! И вся твоя жизнь похожа на дешёвую мыльную оперу! – дерзко прошипел он и сплюнул себе под ноги, демонстративно показывая, что потерял к ней всякий интерес. Хотя на самом деле его интерес только ещё сильнее вырос.

И Вирша вспыхнула, словно в неё плеснули помоями. Она вскочила со стула и крикнула.

– Не смей обращаться со мной так! Да кто ты вообще такой, чтобы я вот так, запросто, выслушивала от тебя оскорбления?! – и она нервно стала собирать учебники в портфель. Жар совершенно не ожидавший трёпки от такой безобидной на вид девчонки, удивлённо наблюдал, как она укладывается, собираясь пересесть от него на другую парту. Неожиданно для себя он понял, что совсем не хочет этого. И что впервые в жизни, это желание было замешано не на чувстве утверждения своей власти, а на чём-то другом, ещё неизведанным им. Он ощутил эту разницу так остро, что в тот момент, когда Вирша уже стала уходить, он вскочил, поймал её за руку и беспощадно резко дёрнул её к себе.

– Ой, что ты делаешь! Больно ведь, пусти! – вскрикнула та. Портфель перевернулся в её руках, и из него на пол посыпались книги и тетради. Жар заключил её в свои объятия, сжав так крепко, что она не могла пошевелиться. Обездвижив её, он прошептал ей на ухо жалобно.

– Не уходи, Виринея, прошу тебя! Прости! Язык у меня поганый! Прости же!

Сердце девочки ухнуло от незнакомого волнения, вызванного близостью с ним.

– Отпусти меня, Жар! – угрожающе произнесла она.

– А ты останешься? – напирал он. Его переполнил настоящий звериный восторг. Словно он держал в руках не девчонку, а настоящую добычу.

– Да, если тебе так хочется! Отпусти же! – сдалась Вирша.

Он нехотя разжал железную хватку. Вирша отшатнулась от него, повалив стул, и сейчас же взволновано поставила его на место.

– Ты обещала! – напомнил ей Жар.

– Хорошо! Только и ты обещай, что перестанешь выделывать всякие там шуточки! – поставила она встречное условие.

– Хм. Я постараюсь! – и помолчав, добавил. – А ты ничего девчонка! У тебя в сердце огонь, только ясный! – он стоял над ней, пока она, присев на корточки, поспешно собирала тетради и книги обратно в портфель, и просто сатанел, от того, что Вирша, хотя и вынужденно, находилась у его ног.

Время шло. Приближался последний Новый Год, который Жару предстояло провести в школе. Лада решила сделать сыну подарок. Новогодний бал для всех, обещал стать запоминающимся праздником. Лада выписала из города живую музыку. Была приготовлена обширная развлекательная программа, фейерверки, вина, закуски. На стадионе был построен сказочный снежный городок, с замками и горками, освещённый гирляндами разноцветных лампочек. В центре городка стояла огромная ель, разукрашенная самодельными игрушками, смастерёнными школьниками. Но основной праздник должен был проходить в огромном спортзале. Там сколотили сцену, подсоединили светомузыку, поставили елку, развесили плакаты, украсили зал снежинками, гирляндами и дождиком, открыли бесплатный бар.

Весь посёлок гудел, в предвкушении «того самого Нового Года», с нетерпением ожидая праздника. Все шили вечерние наряды, чистили пёрышки. Так как единственным условием пропуска на бал был вечерний наряд. «Мужчины в костюмах и смокингах, женщины в бальных платьях!»