Я не знаю, почему он не хочет разводиться с женой. Разговоры на эту тему – табу. Он ее любит? Он от нее зависит? Поддерживает репутацию хорошего семьянина? Одно знаю наверняка – у них нет детей. Но почему – тоже тайна.

«Мы никогда не будем это обсуждать. Договорились?» - «Но…» - «Ника, еще одно слово на эту тему, и я уйду. Навсегда. Я не шучу, милая».

Он никогда не шутит. Он милый, заботливый, внимательный, и всегда – серьезный. Как будто у него на сердце какой-то груз. Так переживает, что изменяет жене? Я до одури боюсь потерять Игоря, но я не привязывала его к себе. Не просила ни о квартире, ни о деньгах. Вообще ни о чем не просила! Быть с нами обеими – его выбор.

Уже лет шесть прошло, а я до сих пор помню каждое мгновение того дня, когда Игорь нашел меня в больнице…

От побоев болело все тело. В больнице туго с лекарствами, а у меня – с деньгами, поэтому приходилось терпеть, обезболивающие препараты мне не кололи. Оказалось, не всякая боль приятна. А еще меня постоянно мутило – и от сотрясения, и от голода, и от страха, и от больничных запахов.

Тогда я жалела, что выжила, и не ждала, что кто-то придет на помощь. Я вообще никого не ждала. И была уверена, что меня не будут искать. Поэтому не могла слова вымолвить от шока, когда увидела Игоря. Мне даже показалось, что он – галлюцинация.

Наверное, тогда я и совершила первую ошибку: решила, что он нашел меня, потому что я ему нравлюсь. А когда поняла, что это жалость, было уже поздно, я полюбила Игоря всем сердцем.

Жаль, что пришлось рассказать ему, за что меня избили…

Мать бросила меня на попечение бабушки, едва мне исполнилось три года. Тогда я мало что понимала, и в моей жизни мало что изменилось. Обо мне заботились – кормили, одевали… Все, как обычно. Бабушка говорила мне, что мама много работает, не надо на нее обижаться и всякое такое. А когда я пошла в школу, мы неожиданно переехали – из трехкомнатной квартиры в хорошем районе Москвы в деревянный барак в Подмосковье. Так и выяснилось, что мама, якобы уехавшая на заработки, попала в религиозную секту, где ее втянули в какую-то аферу. В результате пришлось продать квартиру, и нам с бабушкой досталась комната в бараке, а мама ушла в монастырь, замаливать грехи.

Это прелюдия. Мы с бабушкой наладили жизнь и в бараке: научились таскать воду из колонки, ходить в баню. Экономили на всем. Бабушка хорошо шила, и пока не упало зрение, зарабатывала этим, ведь пенсии на все не хватало.

А потом бабушка заболела, и моя жизнь превратилась в ад. Плохо помню то время… Я еле-еле закончила девять классов, никуда не поступила, пыталась работать то официанткой, то продавщицей. Скромные сбережения быстро закончились, не хватало денег на лекарства. Если бы только на них! За все надо платить – за уколы, за процедуры, за место в очереди на операцию.

Отчаявшись, я подсела на микрозаймы. Поначалу думала, что смогу выкрутиться, заработаю и отдам долги. Но бабушке лучше не становилось, и я увязала в этом болоте все глубже и глубже.

Похороны тоже оказались… дорогим удовольствием. Когда я встретила Игоря, сумма моих долгов была астрономической. Пожалуй, меня и карьера проститутки уже не спасла бы.

Кто дает микрозаймы? Правильно, и выбивать долги пришли они же. Спасибо, по кругу не пустили. Но пообещали, что в следующий раз – непременно.

Мне было стыдно из-за того, что пришлось все рассказать Игорю. Да, я не просила о помощи открыто, но все же… Если бы он не знал о проблеме, то и не потратил бы на меня деньги. Он погасил все долги и купил мне жилье в доме, похожем на дворец.

Игорь ничего не говорил заранее. Просто привез в новую квартиру, когда забрал из больницы, и сообщил, что она принадлежит мне. И пока я приходила в себя от шока, благодарила, осматривалась – чувствовала за спиной крылья.