Как же жутко все это в сравнении с этим, Господи!

   Наверное, останься я в детдоме, все это переживать было бы легче!

   Сжавшись в комочек, я просто повалилась на мешки, обхватив себя руками. Даже не решаясь укрыться, - а вдруг он войдет и снова окатит меня своей яростью за это?

3. 3. Глава 3

Глава 3.

Тигр.

Вышел во двор, чувствуя, как внутри все раздирает от ярости. Кажется, даже кожа сейчас лопнет.

Сжал кулаки, чувствуя, как даже дыхание перестраивается, - становится таким же, как у собаки, готовой броситься и убивать, выгрызать глотку.

Блядь!

Быстрыми шагами пошел к дому, - нужно уйти и успокоиться, пока на самом деле не убил ее.

С грохотом захлопнул за собой дверь.

- Блядь, - ревом на весь дом, и кулаком по стене, - до крови.

Никогда не думал, что способен на такую херню, от себя не ожидал, но все демоны, что раздирали внутренности, сейчас будто озверели и рвались наружу. Жаждали крови. Жестокой крови.

И сам будто ослеп от этой пелены красной перед глазами. Все человеческое разлетелось на ошметки. Весь контроль и самообладание. Все, на хрен, когда оказался в этом поганом клубе. Когда посмотрел в эти поганые глаза, прикидывающиеся самой невинностью.

Сам от себя не ожидал.

Кипел весь внутри, бурлил, но не думал, что так накроет, когда все начнется.

Все, чего хотел, - сжимать это кукольное личико и слушать, как под его пальцами дробятся ее скулы. 

Если бы можно было убивать каждый день, воскрешать и убивать снова – так бы и сделал.

Но у сучки только одна жизнь, - и это не будет для нее так просто! Нет! Так легко она не отделается!

- Блядь! – и снова удар по стене, разбивающий штукатурку мелкими трещинами.

И самому – мерзко, отвратно до ужаса.

От себя, от нее, от блядства этого, что она творит, - и того, что полыхает ненавистью в нем сейчас. Всегда же умел сохранить ясную голову, - а ведь иначе не выжить, иначе захлестнет тебя, хуже, чем быка от красной тряпки, - и ошибешься, и любой неверный шаг будет ценою в жизнь. Твою или твоих людей, - кому, как не Тигру, знать об этом? Но ничего с собой не поделать сейчас, - разрывает ненависть изнутри. Ненависть, накопившаяся за многие годы. И ставшая черным мраком от этой многолетней выдержки. Мраком, который сейчас вырвался наружу.

Умылся ледяной водой, голову под кран опустил, - а все равно не отступает.

Выдохнул, - рвано, жадно, со свистом, и просто закрыл глаза, сжав кулаки до скрипа.

Потом. Что-то решать он будет потом, - пусть эта пелена отступит и злоба эта пройдет.

Хотя, - не пройдет и не отступит, он уж точно знает. Главное, чтобы сильней не стала. Чтобы самого не разорвала сейчас. Ему еще голова ясная нужна.

Зашел в душ, встал под хлещущую воду.

Раны таки не закрылись, по телу потекла окрасившаяся в красное вода.

Вышел из душа, осмотрел плечо и рваный бок, - черкнуло, совсем несерьезно, а вот плечо – навылет. Придется зашивать, хоть и не смертельно, даже ехать никуда не нужно.

Вернулся в кабинет, плеснул щедро из банки спирта, не забыв налить и в стакан и залить в горло. Провел иглой над огнем зажигалки, и, стянув пальцами, принялся зашивать.

- Так скоро и крестиком научусь, - хмыкнул вслух, усмехнувшись. – Вышивальщицей, блядь, стану.

Аккуратные, ровные стежки, - да, еще пару лет такой жизни и сам может в больничку устраиваться на полставки.

И – никакой боли. Никакого ощущение вообще. Даже жжения, хотя бы легкого.

Все затмила злоба, все заполонила собой, не оставив больше ни единого ощущения. Все выедает своей мерзкой отравой.

Снова полил уже заштопанные раны спиртом, - и ничего, даже легкого жжения не ощутил.

Прикурил сигарету, включил макбук.