Старший франк, помахивая плёткой, прохаживался по берегу ручья.

– Старик, куда путь держишь? – заговорил он.

– В Наблус, а потом в Иерусалим, – осторожно ответил Аман. «Не местные, ох, не местные!» – сокрушённо думал он.

– А во вьюках что? – рыцарь указал плёткой на верблюдов.

– Так, всякая всячина, вам она будет неинтересна, сударь.

– Покажи! – повелел франк.

– Долго разматывать… – опустил голову Аман.

Лошади, фыркая, пили воду. Прозрачные капли падали с их губ и подбородков, Фати завороженно смотрела, как животные раздувают ноздри и шевелят ушами. Гиеновидный франк, передав поводья лошадей коренастому дружку, подошёл к верблюдам и достал кинжал:

– Посмотрим, что тут у них, – он распорол один тюк и показал товарищам дорогой шёлк и парчу.

– Ты лгал нам! – бросил начальник в лицо арабу. – За это мы забираем твоих верблюдов! И ковры – тоже!

Фати словно забыла, что она сидит как раз на одном из злополучных ковриков. Отрешённо девушка смотрела на то, как к ней приближается похожий на медведя франк. Сжимая в ладони хамсу, сарацинка молча взывала: «Аллах Всевышний! Аллах Всевышний!» Франк угрожающе проворчал:

– Вставай, малец!

      Фати смотрела, как гадкие франки своими мерзкими пальцами перебирают содержимое драгоценных вьюков. «Моё приданое!» – в отчаянии думала она.

– Ты что, не слышишь? – повторил «медведеобразный» франк, скручивая коврик Амана и перебрасывая его через плечо. – Вставай!

      Фати будто оцепенела от горя и страха.

      К неподвижному «мальчику» подскочил гиеновидный франк и схватил того за руку:

– Какого чёрта! Слезай, юродивый!

      Он отшвырнул Фати в сторону, Аман схватился за меч:

– Не тронь! – пригрозил старик.

Старший франк, глядя на Фати, промолвил:

– Вот оно как! Девчонка!

Девушка поднялась с песка, косы, ранее спрятанные под шапочкой, рассыпались у неё по плечам. Фати, поймав на себе взгляд «волчьих глаз», шарахнулась в сторону, как дикая газель.

      Франк-гиена щёлкнул языком:

– А прехорошенькая девчонка!

– Руки прочь! – Аман встал между внучкой и франками.

      Начальник обнажил меч:

– Давай, так. Ты отдаёшь девчонку, а мы сохраняем тебе жизнь?

– Ваши души заберёт Иблис прежде, чем волос упадёт у неё с головы! – дамасская сталь сверкнула в руках Амана. Старик шепнул внучке:

– Беги к лошадям, когда отвлеку их, и скачи по дороге. У Наблуса стоят тамплиеры, они защитят тебя!

Старший франк, выругавшись, напал на араба. Его примеру последовали товарищи. Глаза рыцарей горели азартом схватки, араб с искусством отражал их удары. Фати, пригнувшись, побежала к лошадям.

      За ней погнался франк-гиена:

– Ах ты, плутовка! – он схватил девушку за руку, когда та уже хотела взлететь в седло.

Вскрикнув, Фати выхватила из-за пояса кинжал, и вместе с ним во все стороны разлетелись драгоценности.

– Да ты настоящее сокровище! – облизнулся «трёхцветный» франк, поймав одной рукой золотой браслет, а другой выкрутив девушке кисть. Арабский кинжал упал на землю, разбойник связал девушку и перекинул её через круп солового коня.

Аман, оглянувшись на Фати, пропустил удар, затем другой. Его когда-то парадный кафтан окрасился кровью. Главарь франков замахнулся мечом: «На колени, собака!» В то же мгновение, будто из ниоткуда, на голову разбойнику камнем упал сокол-шахин. Гневно клекоча, птица впилась франку в лицо.

Рыцарь взвыл, отдирая от себя пернатого заступника. Отшвырнул сокола, отёр алые полосы, прочертившие лицо. Шахин снова напал. Аман, пользуясь моментом, отступил к пальмам. Толстый франк пытался попасть по птице секирой. Гиеновидный оставил лошадь с Фати и крадучись направился к арабу.