– Как интересно… В этом городке все такие? Но ещё интереснее этот Эрик, который пишет статьи «про мозги», – сам себе пробормотал под нос Флеш, пробегая глазами по строкам под фото автора и вздрагивая от неожиданного громкого звука – он слишком долго стоял на перекрестке, и за ним успели скопиться машины. – И нечего мне гудеть! – его громкие слова сопровождались характерным жестом «на пальцах».

Эрик всегда ходил на работу по одному и тому же маршруту. Эта дорога вела в обход вокруг города и упиралась в автостраду, но, если знать где, можно свернуть на поросшую тропинку и выйти через лесок, потом скверик прямо в центре – сердце города, где вокруг огромного фонтана почему-то никогда не было толпы. Люди словно «стекали» с площади, не оставляя ни единого следа о своём существовании.

Прямо за фонтаном было здание редакции, и Эрик любил именно такой путь, чтобы не идти сквозь людей, когда каждый второй мог ему крикнуть «Джон, дружище!» и приподнять шляпу.

Конечно, он любил Луунвиль, но, как мы и любой житель этого городка могли с первого раза догадаться, не был его коренным жителем. Он был чужаком, Джоном, подобранным год назад на обочине.

Эрик в миллионный раз попытался вспомнить хоть что-нибудь. Ничего – и теперь настроение стало ещё хуже.

Хотя был уже март, зима не собиралась сдавать свои позиции. Она всегда тянулась долго, пробирая до костей, но с наступлением мая небо резко – как по волшебству – становилось иссиня-голубым, без единого облачка – и начиналась жара.

Пожелав, чтобы поскорее начался этот май, Эрик толкнул дверь редакции.

Здесь всегда царила тишина. Не было бурных обсуждений, не стучали клавиши, никто не кричал: «Мне срочно нужен этот материал!», только мерно жужжали компьютеры и печатные станки.

Эрик был царь и бог книжных червей, которые, как и он сам, писали только своё сокровенное. В городке никогда не происходило ничего… сверх. Нудная рутинная эпопея.

За последний год самым ярким событием было появление его самого, Эрика, тут, в городке Луунвиль. Его нашла банда байкеров на обочине той самой автострады, что граничит с лесом и к которой каждое утро приводили его ноги по пути на работу.

Он был еле живой, с оторванными руками и ногами, без документов и без опознавательных знаков. Предположительно, его разорвал медведь, после чего, по официальной версии, обчистили местные карманники. Он пролежал без сознания три месяца, потому и получил имя Джон – так называют всех, кто поступает в больницу без документов. Его не искали, он не хотел приходить в себя, информации не было никакой.

Собственно, он был единственный «Джон» за очень долгое время…

Проснувшись, он, по канону жанра, не помнил ничего: ни откуда он, ни как его зовут, ни что с ним случилось. Идти ему было некуда, так что он решил остаться тут, назвав себя Эриком, но прозвище «Джон» закрепилось за ним намертво.

Поработав немного садовником в летний и осенний периоды, Эрик поселился в пансионе «Семейство Кевина» и, написав несколько любительских статей о городке, смог устроиться работать в местную газету. Его замысел состоял в том, чтобы написать научную книгу. Ему было очень интересно, как функционирует человеческий мозг, и он анализировал свой, понимая, что некоторые данные «до» перезагрузки сохранились. Возможно, раньше он был врачом, или исследователем, или психиатром… Воспринимая быстро любую информацию, он мог сразу начать её обдумывать, и порой результат озвучивался сам собой, словно слова подбирались автоматической клавиатурой, запомнившей ранее популярные комбинации.

Иногда Эрик писал рассказы.