– Вы находитесь в водах торговых маршрутов Ост-Индской Торговой Компании. Сложите оружие, и вы будете преданы справедливому суду в качестве военнопленных.

Это исключено, однако, людям стоит давать надежду, даже если тех, кто стоят перед ними нельзя назвать людьми, скорее отбросами.

– Ещё чего захотели?! – явный акцент выдаёт в рыжем ирландца. Лорд Кеннет брезгливо морщится. Пираты, да ещё и ирландского происхождения. Кто бы мог сомневался: пьяницы, да негодяи.

Дверь каюты капитана, украшенная Весёлым Роджером, распахивается, и от той силы, с какой её толкнули, ударяется об стену с громким хлопком. На свет выходит капитан… женщина? Мужской камзол ушит, но выглядит нелепо и мешковато, хотя и не скрывает истинную фигуру, кисти рук увешаны золотыми браслетами, гремящими при каждом шаге, а вычурная широкополая шляпа с длинными красочными перьями делает её ещё больше похожей на попугая. Бентлей приглядывается к женщине, и неудовлетворённо поджимает губы. Он не может ошибаться, то, что изначально показалось ему ярким камзолом, является ни чем иным, как адмиральским мундиром. Всё выдаёт в нём парадную форму британкой короны – расцветка, пошив, аккуратные золочёные пуговицы. Только вышитые узоры отвлекают взгляд от вопиющего нарушения протокола. И как она только посмела надеть на себя форму? А, самое главное, откуда она только её взяла? Охомутала кого-то в портовом трактире и умыкнула?

Дико смотреть, как пиратка идёт по палубе развязной походкой с гордостью и достоинством самой королевы.

– Чем обязаны, господа? – интересуется дама.

Она непринуждённо убирает от лица тёмные волосы, открывая уродливый шрам, пересекающий левую половину лица от брови через губу до подбородка и слепой глаз, затянутый бельмом. Ещё один ирландец на корабле. А если быть точнее – ирландка. Давно ли несчастные падди подались в разбой? Да ещё и под руководством женщины.

Лорд Кеннет придирчиво осматривает «леди». Он готов повесить её прямо сейчас за одно только ношение адмиральского мундира, грабеж и убийство станут лишь отягощающими обстоятельствами, чтобы вынести смертный приговор. Но что-то вечно ускользающее из памяти заставляет его просто смотреть и ожидать, что же пираты скажут в своё оправдание.

– Всё законно и с позволения Короля, – капитан достаёт и демонстрирует потрёпанную бумагу.

Бентлей вскидывает бровь, не веря, что такому отребью могло хватить денег на приобретение каперской грамоты.

– Позвольте я взгляну, – произносит мистер Спаркс, делая шаг вперед.

Он любезно принимает из рук документ, который должен быть свидетельством законности действий пиратов на просторах морей. Офицер хмыкает, и по мере прочтения его брови всё выше и выше ползут на лоб.

– Шхуна… «Западный ветер»… перевоз скота… десять корабельных орудий и тридцать членов экипажа… капитан… мистер Бартоломью Серкис?

Нельзя сказать точно: Спаркса удивляет наглость пиратов или же тому насколько те смогли «усовершенствовать» свой корабль. Он передает бумагу Кеннету, указывая пальцем на печать и подпись.

– Испанский Король…

Ирландцы на службе у испанской короны? В жизни ничего глупее не придумать. Бентлей поджимает губы, поднимает ладонь, и тут же первая шеренга садится на колено, вскидывая мушкеты, за ними и вторая, готовясь к команде «огонь». Одно движение, и от ряженых в потертые шелка и атлас пиратов не останется ничего. И Кеннету хочется смаковать момент приказа.

– Что же, мистер Серкис… Вас и вашу команду ожидает…

Взглядом он вновь изучает её лицо: слепой левый глаз, шрам, пересекающий лицо. И этот акцент. Он знает её. Не её, а его. По крайней мере, несколько лет назад это был мужчина. Нет, нахалка, которая была переодета в мужчину. А ведь уже тогда он задумался, почему у неотёсанного пирата такие тонкие пальцы и женственные черты лица. Но он не придал этому значения, важнее было то, что ему сохранили жизнь. При том ценой жизни одного из членов своего же экипажа.