– Уже скоро? – спросила Лида.

– Да, за тем поворотом выезд на трассу, – кивнула в ответ Майя. – Устала?

– Нет, просто интересно полететь на самолете, – потянулась дочь.

– Ну, да. Первый раз всегда интересно. Хотя, тебе вряд ли понравится процесс полета, – усмехнулась мать.

– Ну, и ладно, – равнодушно пожала плечами девочка.

Наконец показалось кольцо, где ее ждал безопасный съезд направо, ведущий в соседний городок. Но прежде дорога вела к аэропорту, оставляя шумную скоростную автотрассу позади. Здесь ее никто не будет особенно тревожить. Это направление едва ли можно было назвать популярным. Только в моменты прилетов и отлетов. А на рейс, который она так сильно спешила, регистрация уже заканчивалась. Оттого и на дороге было довольно пустынно. Но так было недолго. Навстречу потянулась скучная цепочка из ползущего в складской пригород грузового транспорта. Массивные фуры нависали над соседней полосой прямоугольными тенями, прикрывая скользящую по раскалённому асфальту малолитражку от жарящих лучей июльского солнца. Аэропорт был уже в пределах видимости, когда на дороге, покачивая пузатыми боками, показалась топливная автоцистерна. Грузовик ядовитого оранжево-желтого цвета приметным пятном катился по своей полосе, приближаясь с грозной неумолимостью. Майя мгновенно напряглась внутри. Это был один из ее подсознательных страхов. Она не любила проезжать мимо транспорта, перевозящего топливо. Мучительно захотелось свернуть с дороги, но серый барьер отбойника делал эту задачу абсолютно невыполнимой. Чувствуя, как все ее тело буквально сжимается внутри, Майя бросила затравленный взгляд на приближающуюся громаду. Главное – не поддаваться панике. Не показать дочери, что она чем-то встревожена. Это просто грузовик. Сейчас он проедет мимо, и дорога до самого аэропорта будет полностью свободна. Против воли ее взгляд скользнул вверх, к кабине приближающегося монстра. Их еще разделяла добрая метров, но, казалось, она уже могла разглядеть его глаза. Знакомый желтоватый отблеск полоснул по сердцу, словно бритва, открывая дорогу потоку тошнотворного страха. Непреодолимое желание бежать. Схватить дочь в охапку, развернуться и бежать прочь. Бежать, куда глаза глядят. Ее взгляд заметался, лихорадочно просчитывая варианты, которых на самом деле не существовало. Резко вильнув влево, автоцистерна уже выехала за пределы своей полосы, намереваясь заблокировать путь. Не рассчитав скорость, водитель врезался в серую ленту отбойника, проламывая себе путь десятками тонн веса груженной машины. Майя резко вдавила ногу в педаль тормоза. Воздух наполнился отвратительной вонью жженой резины. В нескольких метрах перед капотом резко затормозившей машины, оседая на дорогу, заваливалась набок желтобрюхая цистерна. Металл с лязгом встретился с твердой поверхностью асфальта и, сминаясь, уступил. Через образовавшиеся разрывы потекли черные реки бензина, заливая дорогу маслянистой пахучей жидкостью. Майя в отчаянии глянула на помертвевшую от страха дочь. Лида трясущимися руками дергала ручку двери, но та не желала поддаваться. Черные щупальца растекающегося топлива тянулись к маленькой синей машине, в оцепенелой обреченности застывшей на обочине.

– Сюда, – потянула ее Майя на сторону водительского кресла, распахивая свою дверь. – Сейчас полыхнет.

– Хорошо, – шевельнула побелевшими губами Лида и поползла на сторону матери.

Огонь, охвативший поверженный грузовик, на крейсерской скорости несся в их сторону. Загораживая дочь спиной, Майя приняла на себя первый удар огненной стихии. Легкое платье вспыхнуло папиросной бумагой и кусками пепла посыпалось на дорогу. Громадным усилием воли сдерживая рвущийся из груди крик, она прижала к себе дочь, не давая огню встать между ними, вытолкнула ее вперед, прочь из пляшущих языков пламени. Факелом вспыхнули темные волосы. Майя скорее вывалилась, чем выпрыгнула из пожирающего все вокруг огня. Кинулась на песок обочины и покатилась по кругу, обдирая обгоревшую кожу. Дочь сидела рядом, сосредоточенно сдирая с обожжённых ног оплавившийся пластик летних сандалий. Обезумевшие глаза ее не видели ничего вокруг. Боли не было. Она притаилась вдали, спрятавшись за стеной болевого шока. Когда она перевела взгляд на мать, та уже не двигалась, застыв на песчаной земле. Губы девочки задрожали, кривясь в болезненной гримасе. Что-то словно щелкнуло внутри, переключая невидимый тумблер. Лида поднялась на ноги и побрела назад, в сторону города, оставляя на темном асфальте окровавленную цепочку следов. Физическую боль она еще не чувствовала, но душевная уже вовсю бушевала внутри, кромсая сердце на кровоточащие куски.