Хольцер прокашлялся, прочищая горло. Стакан в его руках был на четверть наполнен розовой жидкостью, видимо, местным вином.

– А с другой стороны, – продолжал он, – я уже почти старик, для которого в жизни только спокойствия бы толику – и больше ничего не надо. А ты жить-то еще не начинал толком. Ты совсем еще молодой. И ты – не я. Езжай в академию, посмотри на город, Рубай – город большой, красивый. Поучись, магию освой. С людьми познакомься. И помни мои слова. Коли не понравится – сюда вернуться ты всегда успеешь. И в двадцать лет, и в тридцать. А пока время есть – поезжай.

Харлам слушал старосту, кивал, а на губах его играла легкая улыбка. Маронеус был, конечно, мужик простой, но авторитет имел непререкаемый. Именно потому, что в нужный момент мог находить правильные слова.

Выступило еще несколько человек. Все говорили по-разному, на свой лад. Но все твердили одно и то же – надо ехать учиться, это большой шанс для мальчика и для всех них. Потому что даже не иметь в своей деревне сильного мага, а просто знать, что такой маг у них вырос, – уже большая честь. А также повод похвастаться перед соседними деревнями, куда без этого.

Под конец слово взял Адам Огарден, младший брат сельского лекаря. Сам он лекарскими заклинаниями не владел – не передалось, поэтому работал, как и большинство, в полях и слыл главным любителем заложить за воротник.

– Вот всех ты послушал, малец, – заговорил Адам, подняв вверх указательный палец, – послушай и меня.

При этом он наклонился к Освальду, обдавая того спиртовым духом при дыхании. Мальчик немного поморщился, но не отшатнулся, стараясь не выказывать неуважения старшему.

– Все сказано верно! – продолжил Огарден. – Все – истина! Ведь почему мы тут сидим – почти все как один земледельцы, ну и пару охотников? Не только потому, что родились такими. А потому, что выбора у нас не было! Ты знаешь, парень, что даже из магов земледелия выходили боевые маги, а? А уж маги природы чем только не занимаются в мире, не только охотой. Поэтому неважно, какие твои таланты, если возможность есть – хватайся! Момент…

И Адам сделал еще два больших глотка вина из кружки, так, что его кадык заходил верх и вниз, а потом продолжил:

– Тебе дали шанс, парень. Тут не надо размышлять, а надо его использовать. Не быть очередным земледельцем; братва, обидеть никого не хочу. А шанс по-настоящему вырваться. Шанс стать кем-то другим. Я бы даже сказал – стать чем-то другим! У меня все.

Адам Огарден, когда напивался, постоянно нес полную чушь. Все к этому привыкли, потому что был он, в сущности, неплохим парнем, забавным, но не более того.

Повисло молчание. Кто-то в задумчивости смотрел по сторонам, кто-то допивал свое вино или дымил трубкой. Искры костра с треском вылетали из пламени, взвиваясь ввысь, и уносились вверх с едва заметным в сумерках дымком. Освальд встал с лавки и сделал шажок поближе к костру, ко взрослым. Картинно подтянул свои брюки, поправил рубаху и откашлялся.

– Спасибо, старшие, – заговорил он. – Благодарю за науку. Я обещаю не посрамить деревню Вальдано и выучиться на очень сильного и известного мага, чтобы вы мной гордились. Клянусь. Я не буду бояться и поеду на обучение в Рубайскую академию.

– Вот, это наш Освальд, – хлопнул себя по бедру Ник Ухто и громогласно рассмеялся. – Молодец! За такое, братцы, давайте выпьем! Освальд, насколько великим магом ты будешь? Уровня шестого – седьмого?

– Я бы хотел десятого! – громко прочеканил мальчишка, вытянувшись перед костром в струнку.

Мужики заулыбались, кто-то притворно присвистнул, а многие просто заржали.