Орки играли с огнем. Во всех смыслах. Доподлинно о способе добывания маны орками не знал никто. Но несколько лет назад над их землями взвилось зарево. И полыхало настолько долго, что мировое сообщество успело не только встревожиться, но и собрать эмиссаров всех мастей, включая шпионскую, с «гуманитарной помощью» в надежде наконец-то проникнуть в Восточные степи.

Орки заверили, что Совет Вождей держит ситуацию под контролем и ни в какой помощи не нуждается. Гуманитарные миссии вежливо развернули на границе. Шпионов тоже вернули, но несколько позже. Некоторых – по частям. Количество частей было прямо пропорционально удаленности места поимки от границы.

На следующем Высоком совете мировое сообщество старательно извинилось за неподконтрольных энтузиастов, не имеющих никакого отношения к официальным структурам. Орки сделали вид, что поверили. И выразили готовность к дальнейшей педагогической работе с энтузиастами. Дипломатическая напряженность спала.

У тёмных главным элементом был танец. Сколько бы ни пробовали покорить Круги Крови другими способами, безотказно срабатывал только танец. Исполняемый в особом ритме и далеко не каждым. С подпоркой вместо ноги шансов поддерживать нужный темп не было. Даже если бы в окрестностях и нашелся Круг, обойденный вниманием картографов. Потому как карту Кругов Тёмного кряжа каждый танцор знал наизусть.

У людей для использования маны не было ничего, кроме заряженных другими расами амулетов. До недавнего времени.

– Ну так и найди еды на тридцать голодных ртов! Я сготовлю ее тебе без всякой магии! На костре! Как … эти! – и Элейна гордо подняв голову прошествовала мимо него в барак, шваркнув хлипкую дверь так, что с неструганных досок посыпалась кора.

– Можно подумать, до сего дня я ел с королевских чар. – проворчал Вендиль. – Но если серьезно… Как твоя нога? Сможешь идти час?

– До забоя или после?

– До – уже не успеем. – Вендиль многозначительно кивнул на дорогу, где уже показался авангард еженедельного отряда, к которому уже спешил старшина охранников Михаль.

Мелен опёрся на костыль и побрёл к воротам. Сегодня отряд приехал неудачным составом – Седой и Наглый, как про себя назвал их Мелен. Человеческие имена, будучи для него простым набором звуков, никак не задерживались в памяти. Если б Седой и Рыжий – точно можно было бы договориться о дополнительном пайке. Но присутствие Наглого крайне осложняло передачу самородка в обход мешка с печатью, в обмен на пару горшков мёда. Роль говорящего от имени реабилитантов, как их официально именовали в приговоре Совета Магнатов, прилипла к нему сама собой. Ибо Элейна вообще не разговаривала с ЭТИМИ, а Вендиль, наоборот, говорил много. И такое, что каждая попытка разговоров кончалась тем, что Мелен махал киркой в забое один пару дней. Выработка падала. И лагерь штрафовали на и без того скудный паёк.

Михаль придержал шаг, пошёл вровень. Было видно, что тоже не рад Наглому. От взаимовыгодного обмена Михаль имел маленькую, но стабильную прибавку к жалованью, оседавшую стараниями Седого на одном из гномьих счетов вне зоркого ока Совета Магнатов. Мелен не очень разбирался в возрасте людей. В голове не укладывалось, что пятьдесят – это уже, считай, старость, а не ранняя молодость.

– Болит?

– Болит.

– Хочешь, я подам рапорт чтобы прислали целителя?

– Кому целителя? Заболел кто-то из охраны? – Седой, командир отряда, был уже рядом.

– Ему. – махнул головой старшина.

– К серомордому не отправят. Ещё долечивают наших раненных. Даже боевых магов припрягли.

– А если к охране? Мы с парнями организуем … серьёзное заболевание.