– Я знаю. – Ответила Берта хмуро, потом так же хмуро улыбнулась. – Ты знаешь, внучка, чем дальше, тем больше мне все равно. Грядет темное время…

Изольда тряхнула серыми волосами и возвела глаза кверху, туда, где колыхался непроглядный пепельный сумрак.

– Говоришь, как Патриссия.

– Патрисия была права! Она была умнее тебя, и даже умнее Беатрис.

– Она была занудой…

– А ты глупа! Прожила столько лет, уже растишь дочь, но сама внутри осталась девочкой.

– Нет. – Улыбка Изольды стала чуть серьезней. – Просто я смотрю на вещи проще и не так мрачно.

Берта устало села на расширившееся преображенное крыльцо. Изольда подумала немного и уселась рядом.

– Я уже давно не хочу жить. – Тихо вымолвила Берта, смотря на ветви яблонь.

Изольда молчала, глядя туда же…

– Мне нужно отправляться дальше. Продолжать свой великий путь. Сбрасывать оковы этого дряхлого тела. – Берта слабо сжала сморщенные кисти рук в кулаки. – Но верно ли это сейчас? В период совмещения… Ты ведь знаешь, Изольда… Я добралась до разгадки…

– Мы вместе добрались до разгадки.

– О, да… Вы, мои внучки так помогали мне. Вы достойные дочери своих матерей…

Тут Берта смахнула внезапно показавшиеся слезы с уголков глаз. Изольда сделала вид, что не заметила этих слез.

Огромные неясные фигуры смотрели на двух ведьм через сумрак и занавесь ветвей яблоневых деревьев. Потерявшие волю и большую часть разума, извлеченные из своей естественной среды – сумречного промежутка, и запертые в личный промежуток Берты, они не утратили своей силы, но теперь их сила была силой старой ведьмы…

Взгляд Берты пронзил сад.

– Будем надеятся, что они мне никогда не понадобятся.

– Ты о тех серых существах?

– Да. Мне бы отпустить уже их на волю. Они ведь мирные на самом деле. Буду умирать, так отпущу…

– Похоже, им тут еще томиться и томиться. – Хмыкнула Изольда, обхватив, будто девочка, руками колени, и разложив вокруг себя полы серой хламиды.

Но пора было поговорить о деле.

– Что с мальчиком? – начала Берта.

Лицо Изольды поддернулось горькой тенью.

– Завтра он умрет. Это точно. Мне пришлось потратить большую часть своей энергии, дабы проникнуть в Варагрис и выбраться оттуда, но Красное древо мне все сказало… Все произойдет завтра, и мы не должны спасать его.

– Уже завтра?!

– Все проиходит очень быстро. И мальчик – последняя деталь пазла. Почему-то именно он – тот, кто сможет забрать с окраин темного промежутка белый Асху… Мы лишь посредники. Я уже предупредила Моджо, чтоб завтра он нашел его дух и препроводил к тебе. Ты должна быть готова, ведь только ты сможешь открыть ему окольную, тайную дорогу к окраинам темного промежутка…

– Могу. – Буркнула Берта, напряженно потирая старческие руки. – Я многое могу. Вот черт! Почему же это именно сын Патрисии?

– Быть может, это ее плата, за ведьмовскую сущность? Ведь все мы рано или поздно заплатим.

– Скорее всего. А что ее дочка?

Изольда подперла кулаком подбородок.

– Мы не должны вмешиваться в то, что завтра произойдет с их семьей. Девочка пойдет своим путем. Так мне сказало дерево. И путь ее важен. Но… Беатрис предложила кое-что.

Берта удивленно подняла брови и повернулась к Изольде.

– Что же?

– Свою дочку. В определенный момент она присоеденится к дочке Патрисии, и у той, что бы с ней не произошло, на ее личном пути будет что-то вроде охраны.

– Беатрис всегда меня поражала!

– Она такая же зануда как и Патриссия, и такая же жестокая. Мне кажется, она вообще никогда не любила свою дочь.

– Ладно… Это ее решение, и не нам судить.

Берта устала сидеть, и устала говорить. Она поднялась с крыльца, отряхнула длинную юбку и бросила коротко: