– Твоя бабушка… она многое знала, – произнес Алексей, перелистывая страницы.

– Да, – кивнула Маша. – Она учила меня, как общаться с тенями, как помогать им рассказывать свои истории. Говорила, что мы – Хранители Памяти. Что без нас тени исчезнут, а вместе с ними – часть истории мира. – Она понизила голос до шепота. – И она рассказывала о Стирателях. Тех, кто уничтожает тени.

– Миша тоже упоминал о них, – так же тихо сказал Алексей. – Кто они?

– Люди, которые видят тени, как мы, но считают их помехой. Они умеют… стирать их. Бабушка говорила, что они служат Забвению. Что они хотят мир без памяти, чтобы можно было переписать историю заново.

– Но зачем?

– Власть, – просто ответила Маша. – Кто контролирует прошлое, тот контролирует будущее. Так говорила бабушка.

Их разговор прервала Анна, вошедшая с подносом, на котором стояли чашки с чаем и тарелка с печеньем.

– Вижу, вы уже нашли мой справочный материал, – улыбнулась она, заметив книгу в руках Алексея. – Это записи моей мамы, Елены Сергеевны. Она всю жизнь собирала местные легенды и поверья. Особенно истории о призраках. – Анна подошла и осторожно взяла книгу из рук Алексея. – Я использую их для своей работы о народной памяти и устной истории.

– Очень интересно, – сказал Алексей. – А о доме Воронцова там есть что-нибудь?

– Конечно, – Анна открыла книгу и начала перелистывать страницы. – Вот, целый раздел. Мама была убеждена, что дом Воронцова – особое место. Писала о каких-то «якорях памяти» и «узлах времени». Конечно, это всё метафоры, но красивые.

«Не думаю, что это просто метафоры», – подумал Алексей, но вслух сказал:

– Могу я как-нибудь более подробно ознакомиться с этими записями?

– Разумеется, – кивнула Анна. – Они представляют большую ценность для краеведения. Я даже думала издать их отдельной книгой после завершения основной работы.

Маша бросила выразительный взгляд на Алексея, словно говоря: «Видите? Мама не понимает истинного значения бабушкиных записей».

Они пили чай и разговаривали о городе, его истории и проблемах сохранения исторического наследия. Анна оказалась не только страстным защитником старины, но и серьезным исследователем, автором нескольких научных статей о локальной истории и коллективной памяти. Алексей был искренне впечатлен глубиной ее знаний и преданностью своему делу.

Когда стало поздно, он поблагодарил за гостеприимство и собрался уходить. На пороге Маша вдруг взяла его за руку.

– Приходите к нам еще, – сказала она с детской непосредственностью. – Мы должны многое обсудить.

Алексей кивнул, понимая, что девочка имеет в виду не просто светские визиты, а разговоры о тенях и их тайнах.

– Обязательно приду, – пообещал он, глядя сначала на Машу, а потом на Анну, которая смущенно улыбнулась.

По дороге домой Алексей размышлял о странном повороте, который приняла его жизнь. Он приехал в Вербинск, чтобы сбежать от своего дара, от теней, преследовавших его в Москве. А вместо этого оказался втянутым в какую-то мистическую историю о Хранителях Памяти и Стирателях, о борьбе между воспоминанием и забвением.

И почему-то это уже не пугало его, как раньше. Напротив, впервые за долгое время он почувствовал, что, возможно, его способность видеть тени – не проклятие, а дар. Дар, который накладывает определенную ответственность.

Приблизившись к своему дому, Алексей увидел, что в одном из окон второго этажа горит свет. Он замедлил шаг, вглядываясь в окно. Свет был странным – не электрический, а словно от свечи или лампады, мерцающий и неровный.

«Тени», – подумал он и, вместо привычного желания отвернуться и не замечать, почувствовал любопытство. Кто из прежних обитателей дома Воронцова решил показаться ему сегодня? И какую историю они хотят рассказать?