– Умница! – восхитился Роднин. – В древности египетские жрецы и индийские брамины заметили, что психические возможности человека прямо пропорциональны его силе воли. И развитие ее стало одной из главных задач кандидатов в посвященные. Процесс был постепенным. Нужно было пройти много степеней, демонстрируя совершенствование психического воздействия. Такая система существовала, к примеру, в Каббалистическом ордене Розенкрейцеров. Члены ордена развивали волю настолько, что при помощи одной только психики могли управлять силами природы.

– Ну, вот, – возмущенно вскричал Димка и вскочил на ноги, – а нам все твердят: масоны! Масоны! Те уже и дни открытых дверей устраивают, и в грудь себя бьют: не виноватые мы ни в чем! А где другие тайные общества? Следите за рукой, – как говорил Балабанов! Пока масоны на себя внимание оттягивают, чем занимаются остальные? Может, это и масоны-то не настоящие! А где розенкрейцеры, я тебя спрашиваю? – двинулся Сорин на Шурика. – Куда они подевались?

– Да отцепись ты от меня со своими розенкрейцерами, – попятился тот. – Откуда я знаю, куда они подевались? Олег, ну, скажи ты ему!

Роднин хохотал.

«А ведь резон в Димкиных словах есть», – подумала я, и спросила:

– Олег, но ведь огромные знания не могут просто исчезнуть?

Он понял, о чем я, пожал плечами и скупо ответил:

– Наверное.

Я не сводила с него пристального взгляда. Роднин это почувствовал и посмотрел мне прямо в глаза. И меня словно отбросило: где-то там, в глубине таилось измерение, которое ни мне, ни Димке, ни Шурику постичь было не дано. И я оробела, а такого со мною не случалось еще никогда. И поняла: то, что мы воспринимаем, как высшую мудрость, для Олега всего-навсего забытый алфавит. Но ребята препирались и упустили это мгновение.

– Олег, – пытаясь сделать Русецкому подсечку больной ногой, пропыхтел Димка, – но ведь все эти информационные дела, о которых ты рассказал, вряд ли могли бы остановить твоих убийц?

– Ну, почему же? – сдержанно возразил Роднин, бросая на меня короткие настороженные взгляды. – Выявлять болезни и эпидемии на подходе, ставить им барьеры – это очень важно!

– Не спорю, – согласился довольный Димка, которому таки удалось подцепить за щиколотку Шурика. – Но гуманизмом эти ребята не шибко-то отличаются, верно? Что им проблемы населения? Разве только захотят вывернуть наизнанку твое открытие и вызывать эпидемии?

– Тоже вариант, – согласился Олег. – Кстати, Земля, являясь космическим организмом, лечится исключительно на информационном уровне.

– Тогда, наверное, кроме космической, на нее влияет и наша информация: слова, мысли, искусство? – сообразила я.

– Я понял, о чем ты, – кивнул Роднин, – нашей информацией планету проще угробить, чем оздоровить.

– Так почему бы не допустить, что она может наносить превентивные удары, ощущая опасность? – предположил Шурик. – По такому вирусу, как человек, ударять штормами, цунами, ураганами и даже изменять климат? Катаклизмы, которые следуют в ответ на облучение озера, – прямое доказательство этого!

– Не исключено, – пожал плечами Олег.

– И угрозу отдельные люди могут почувствовать? И остановить стихию силой мысли? Я имею в виду розенкрейцеров, о которых ты говорил? Или посвященных из других тайных обществ? Они существуют, или все это в прошлом?

Олег бросил на Русецкого пристальный взгляд и неопределенно качнул головой. Мне показалось, что он сознательно избегает каких-то тем. Но почему? Это ведь просто ни к чему не обязывающий треп!

– Расскажи лучше о работе отца, – твердо сказала я, помогая ему уйти от нежелательных разговоров.