- Что? – Люмьер подался ближе, выпучивая глаза, которых не сводил с моих сочных коралловых губ.

- Налетел порыв ветра, представляете. Вырвал горящую свечку из рук и бросил в постройку. Она, естественно, вспыхнула. На самом деле, ничего ужасного не произошло, если не считать одной подпаленной стены.

- Одной? – Нахальный гость забавно пошевелил усами, исподлобья поглядывая на молодую и свободную хозяйку поместья, за которой явно был не прочь приударить.

- Может, двух, - я невинно улыбнулась.

В этот момент в гостиную вошла Санна. Использовала это себе на руку.

- Ой, помнится, вы говорили о чае?

- Э… да, - он почесал макушку, моментально забывая о теме разговора и упираясь взглядом в мою грудь, скрытую платьем, - я бы не отказался… От чашки чая, разумеется.

- Тогда чего мы ждем? – Я жеманно сложила ладони. – Санна, сделай чай и подай сюда, - обратилась к помощнице.

Та, видя, как выкручиваюсь из сложной ситуации, связанной с поджогом имущества, звонко откликнулась:

- Конечно, сию минуту.

- Присаживаетесь, - я вежливо пригласила гостя в гостиную, из последних сил подавляя желание вкинуть его за пределы владений за шиворот.

- А вы? – Разваливаясь на обитом синим бархатом диване, будто уже стал хозяином дома, спросил Люмьер.

Скрипя зубами, превозмогая сильную головную боль, чувствуя себя разбитой и подавленной из-за осознания мести одного из самых влиятельных горожан (после князя-дракона) выдавила улыбку и, приподняв подол юбки со шлейфом цвета кармина, присела на край дивана.

Постовой минуту не двигался, а потом сдвинулся ближе ко мне и даже попытался взять меня за руку! Отдернула ее в последний момент, сунув между коленей.

- Как дела в Дуборе? – Поинтересовалась, делая вид, что не замечаю его попыток сближения.

- Всё чудесно. – Люмьер хмыкнул и потер влажный лоб. – Как и всегда.

Заколоченные досками лавки, полупустые таверны, безлюдные улицы и площади – это по мнению местных властей чудесно?

- Кстати, староста передавал вам свои наилучшие пожелания.

- Вот как? – Я прищурилась.

- Вы вчера были очень испуганы и подавлены. Мы все это заметили, в том числе пэн Дорман. Он хороший человек, поверьте. Внимательный, умный. И управляющий из него прекрасный, да. Наш князь сделал правильный выбор, назначив его на эту должность три года назад. Еще до того, как его… э… поразило чудовищное проклятье старой Ханны.

- Кого?

- Здешней ведьмы-чернокнижницы. Как её шепотом называли за глаза.

- Это она прокляла князя-дракона?

- Так говорят, мадам Рейнар.

- За что? – Я настолько внимательно слушала Люмьера, что чуть не вскрикнула, когда под ухом прозвенел женский:

- А вот и чай.

Монолог постового, коснувшегося запретной темы, прервала вбежавшая в гостиную Санна. Девушка поставила поднос с чайным сервизом на столик, разлила горячий чай по чашечкам и, откланявшись, убежала.

Усач без стеснения забросил в рот сразу три тарталетки с джемом и залпом выпил ароматный напиток, в который кухарка добавила пряные травы.

- Так за что она его прокляла? - Цепляясь за крохи информации о владыке княжества, полюбопытствовала.

- Кто же знает, милая Летта, - Люмьер подцепил ногтем еще одну тарталетку, а потом еще. – Это дело давно минувших дней. Вообще, вся история с проклятьем темная и очень запутанная. Не хочу о ней вспоминать.

Он поморщился, будто проглотил дольку лимона, сам налил себе чай и жадно выпил.

Я поднесла фарфоровую чашечку ко рту, упорядочивая новые факты. Гость под боком сопел, кажется, недовольный тем, что вытянула его на откровения про князя-дракона, а я всё думала и думала о загадочном повелителе этих заснеженных владений и вдруг поймала себя на странном ощущении. Узорная метка, все больше походившая на магическую отметину на запястье, откликнулась волной покалывания.