– Говорят, ты выказываешь неповиновение.

– Простите, – в его голосе зазвучало недоумение. – Как я могу не повиноваться приказам, если мне их не отдавали?

– Кидат – управляющий в этом доме. Не сомневаюсь, что тебе прекрасно известно, что это значит. Пока меня нет, ты должен подчиняться ему.

– А если он отдаст приказы, которые будут противоречить вашим? Или я пойму, что они могут вам навредить?

Я поджала губы.

– Ты насмехаешься надо мной?

– Прошу прощения, госпожа, – он низко склонился, в голосе появились виноватые интонации. – Быть рабом для меня в новинку. Я не вполне понимаю, как это устроено у сенавийцев.

– Ты уже целый год раб, – напомнила я.

– Полгода я был пленником и содержался в темнице. И всего полгода назад стал рабом его высочества принца Элая вей-Амрана.

Аштар поправил меня так вежливо, будто говорил мне: «У вас опечатка в этом слове, перепишите, пожалуйста», и будто его не пытали в это время всеми мыслимыми способами.

– И что, ты не подчинялся управляющему принца?

– Его высочество Элай имел на это твердое мнение: я обязан исполнять только его приказы, чтобы никто другой не мог использовать меня в своих интересах. Так он и сказал, – по-прежнему очень вежливо произнес дроу.

Хм. Вообще-то в этом был смысл.

– У меня другие правила, – отмахнулась я, решив не углубляться в споры. – Отныне ты будешь подчиняться мне и Кидату, если его требования не противоречат моим. Размышлять о том, кому и как они могут навредить, не твоя задача.

– Да, госпожа. Теперь мне все понятно.

Идеальнейшая покорность.

«Все-таки насмехается», – подумала я.

Он молчал, все еще склонив голову. Следовало бы отправить его в комнату и предоставить разбираться с ним Кидату, но чем дольше я смотрела на мужчину, чей вид и слова категорически не сочетались друг с другом, тем яснее понимала, что мне придется им заняться самой. Управляющий прав – передо мной кто угодно, но точно не обычный раб.

– Почему ты выбрал книжную мастерскую? – наконец заговорила я. – Мы далеко от Берзана, но легенды о тебе долетали даже сюда. Ты великий воин. Почему не попросил дать тебе оружие?

– Зачем, госпожа?

Гад.

– Чтобы охранять плантацию, например, – мрачно ответила я.

– Мне для этого не нужно оружие. Меня и так все боятся, – спокойно, без капли превосходства сказал он.

Этого не отнимешь…

– Сядь.

Я указала ему на место напротив своего кресла и, поколебавшись, кинула туда одну из мягких подушек, на которых сидела сама. Я сделала это даже не столько из-за просьбы Хведера, сколько потому, что мне самой претило усаживать кого-то на холодный камень, раб передо мной или нет.

– Принесите письменные принадлежности для Аштара, – приказала я слугам, затем обратилась к нему: – Прежде чем отправить тебя работать в книжную мастерскую, я должна понимать, что и насколько хорошо ты умеешь. Моя мастерская очень скромна по сравнению с другими в городе, но любого, кто работает в таком месте, все равно окружающие начинают уважать.

– Даже раба? – спросил дроу.

По его тону было невозможно понять, насмехается ли он снова или нет. Я решила, что лучше буду выглядеть дурой, втолковывая взрослому мужчине элементарные вещи, чем истеричной злыдней, которая ищет в каждом слове попытку ее оскорбить.

– Не знаю, как с этим обстоят дела в Берзане, а у нас даже раб может стать уважаемым человеком и в конце концов получить свободу, – пояснила я. – Особенно те, кто умеет читать и писать. Хорошее образование получают только аристократы, жрецы и те, у кого хватает заплатить за обучение в одной из школ. А это, как ты наверняка уже сам догадался, зачастую дети либо аристократов, либо жрецов. Соответственно, если в книжной мастерской будет работать грубый, необразованный человек, это плохо скажется на ее репутации. Даже если он всего лишь подносит иллюстратору краски или подметает пол.