– Добрый вечер, Лайма! – проглотив комок в горле, сказал Софонов.

Девушка продолжала смотреть, не шелохнувшись. Айлин подошла к ней, поправила край одеяла:

– Лайма! Я привезла к нам в гости этого чудесного человека, звать его Иван Михайлович. Для тебя – просто дедушка. Он привёз тебе особый подарок – игрушечного робота по имени Рафаэль, которого сделал собственными руками. Думаю, Рафаэль должен тебе понравиться.

Софонов дрожащими руками вскрыл сумку и выставил своё детище, блестящее разными красками на пол. Он тихо произнёс на ухо Айлин:

– Я бы не хотел всё это видеть…

– Понимаю, сама волнуюсь. В комнате установлена видеокамера, и мы можем наблюдать продолжение из моего кабинета, он находится рядом.

В этот момент Лайма сместила свой взгляд с лица Софонова на Рафаэля. Ещё у себя в Люблинске – при упаковке изделия в сумку – Софонов установил пульт на автоматику. Мощности аккумуляторов могло хватить примерно на сутки активной работы. Айлин взяла Софонова под руку и повела из комнаты. В модно обставленном уютном кабинете хозяйки они расположились за журнальным столиком, рядом с большим монитором, на котором была только что виденная картина: постель, девушка под одеялом, смотрящая на изготовленную руками гостя занятную фигуру раскрашенной игрушки.

Айлин продолжила разговор с Софоновым:

– Я понимаю, что творится у вас в душе. Наводила о вас справки, и о вашем горе всё знаю. Мне даже не верится: закончить два института, заниматься сложными проблемами для страны, а затем всё бросить и вернуться к своим истокам… На меня не обижайтесь, жизнь научила быть осторожной. И понимаю, что изготовленная вами игрушка не обязана стать целительной, это всего лишь последняя надежда – для меня и в какой-то степени для вас… Ой! Вы видели? – женщина в испуге вскочила с места.

Софонов взгляда от экрана не отрывал и тоже заметил странную вещь: Рафаэль без всякой инициативы со стороны лежащей без движения девушки сделал медленный шаг вперёд, к постели.

– Он ничего не сделает Лайме?

– Спокойно! Всё будет в порядке, игрушка – всегда игрушка и не сможет причинить вреда ребёнку. К тому же она достаточно лёгкая, – Софонов тоном своего голоса остановил готовую бросится к двери Айлин. – Рафаэлю установили программу, которая попробует сблизить его с девушкой. Он приступил к выполнению своей роли, теперь очень важно не вмешиваться.

Лайма по-прежнему не отводила глаз от робота. Рафаэль немного повернул своё туловище, отчего его взгляд встретился с взглядом Лаймы.

– Здравствуй, Лайма! – неожиданно сказал он. – Рафаэль тебя приветствует и желает скорого выздоровления!

– Я заметила, что от удивления дочка вздрогнула, – сообщила Айлин.

«А что? – подумал Софонов. – Всё может произойти. Неожиданности в новой обстановке подействуют на больного человека в любом случае. Только неизвестно, в какую сторону. Желательно, чтобы в благоприятную…»

Рафаэль продолжил монолог:

– Мы будем заниматься с тобой каждый день: учиться разговаривать, играть, вставать с постели, одеваться. Я не оставлю тебя до тех пор, пока ты, Лайма, не выздоровеешь полностью! Ты понимаешь, о чём я говорю?

Айлин и Софонов в этот момент замерли, как будто парализованный человек мог действительно что-то ответить роботу. Они заметили, каким напряжённым стал взгляд девушки. Возможно, до неё доходило значение слов «живой» игрушки. Губы Лаймы пошевелились, словно она пыталась дать какой-то сигнал Рафаэлю. Но робот вдруг тихо развернулся и отошёл на несколько шагов от постели, он повернул голову в сторону видеокамеры и сказал своим слегка хриплым голосом – будто для наблюдающих: