– Это все так, как ты сказал? Тебе не привиделось?

– Да нет же! – горячо воскликнул Нима.

Он так давно не видел такого сладостного зрелища, когда по степи плывет тучей большая отара, поднимая пыль.

– Тогда надо жечь костер беспрестанно, – сказал Ринчин. – Дым будет подниматься высоко, и чабаны увидят его. Может быть, они заблудились и найдут приют у нас. Мы договоримся с ними и возьмем у них в долг несколько овец и хусу. И рассчитаемся с ними при первой же возможности. Жизнь стала так сложна, что надо объединяться для взаимной выручки. В армии это так и делается, это называеытся тактика. Неси к костру побольше дров, Нима!

– Все верно, – сказал Очир, – это все сказано верно. Давай, Мунхэбаяшка, неси к костру побольше дровишек. Сбудется мое гадание на обретение домашнего скота, кости, раскрашенные почтенной Танжимой, никогда не врут.

Они запалили большой костер, какого еще никогда не запаливали, рискуя, что искры в разлете могут попасть на деревянные навесы с сеном. Увидев большой дым, стали прибегать разбредшиеся по степи в поисках трав и кореньев женщины и дети.

Первой примчалась встревоженная Аюрзана.

– Если не потеряют направление, то будут завтра, – повторила она слова Нимы в задумчивости. – Я останусь завтра здесь, чтобы встретить их. Похоже, эти люди заблудились. А может быть, спасаются от преследования? Мы накормим их и приютим в любом случае. Они смогут спрятаться в тайге, если им что-то угрожает. А мы попасем отару. И в награду получим пару овечек и хусу. Вот так я размечталась.

В этот день никто уже не покинул площадку у костра. Тревога и надежда позвали жечь дрова и слушать улигеры Очира и конские всхрапы его умного морин хуура.

Утром, едва только солнце чуть приподнялось над степью, Нима отправился в кедрач на западе от летника. Он забрался на тот же кедр, что вчера, со звериной ловкостью нащупывая ногами и руками ветки и сучки. Он убедился, что отара, навьюченный конь и двое мужчин приближаются. Дым костра вздымался высоко. Вчера если и отлучались от него, то затем, чтобы насобирать дровишек в благодатной тайге. Ниме подумалось: «А как же воспримут эти люди такой чрезмерный дым? Не отвернут ли они в сторону от него, вместо того чтобы идти прямо?» Он быстро спустился и поделился своими сомнениями с Аюрзаной, уже разливавшей отвар по пиалам и чашкам.

– Мы сейчас приуменьшили огонь, готовя напиток. Хорошо, не будем его разводить до неба. Пусть все отправятся наблюдать за степью, не показываясь на глаза этим людям. И в самом деле, мы не знаем, кто они. А если это бандиты, что угнали чужих овец?

Так и было решено. Костер больше не полыхал так обильно. Ниму никуда не отпускали. Если это бандиты, то лук со стрелами тоже оружие. И Нима с Мунхэбаяром, мастером стрел, стали упражняться в меткости стрельбы на площадке перед юртой. От стрелы с легким костяным наконечником будет толк, если она попадет врагу в глаз, а для этого нужно быть настоящим мэргэном. По первости Нима стрелял лучше товарища, но честолюбие последнего и его страсть к победе привели к тому, что выстрела с двадцатого Мунхэбаяр стал попадать точно в яблочко. Нима добродушно похвалил мастера стрел, не сомневаясь при этом в своем исключительном превосходстве.

– Меня бы взял в свое войско Абай Гэсэр, я это знаю! Но теперь думаю, что, может быть, в нем найдется местечко и для тебя, – сказал он Мунхэбаяру.

Прошло полдня тревожного ожидания. Наконец примчалась одна быстроногая девчонка, Сэсэг, и сообщила, что ее отправили остальные наблюдатели.

– Эти люди, двое мужчин, старый и молодой, подошли к нам справа от лога с водой. Они загнали овец пить воду, а сами не двигаются, стоят с навьюченным вороным жеребцом наверху и глядят в сторону нашего дыма. У них есть охотничье ружье. Они выглядят не злыми, а усталыми. Один из них, если бы хотел, мог доскакать до нашего костра, но почему-то они стоят и стоят. У них есть опытная собака, она следит за овцами и не дает им разбегаться. А сейчас они бы и не разбежались никуда, утоляя жажду. Коню молодой поднес котелок с водой, но не ослабил подпруг.