Злость вдруг вскипела и заполнила мою душу, вытеснив волнение, пережитое перед лицом смертельной опасности. Вот как! «Извините – не доглядел»? И всё? Инстинктивно, я сжал кулаки, сделав движение к невозмутимому черкесу, но Бэла почувствовала напряжение, которое набухало во мне, ласково взяла меня под руку и повела к машине. Я не упирался, почувствовал слабость во всём теле, такое со мной случалось, когда отношения накалялись и выходили за рамки традиционно-вежливых.

«Всё проходит», – говорил Соломон.

Мы подошли к машине. Я спросил у водителя, не приходил ли Фарид.

– Пробегал минут пятнадцать назад, весь взъерошенный, сказал, что ему срочно надо куда-то…

Разговаривать не хотелось. Сели в машину и когда подъехали к проходной, я предложил Бэле отвести её домой. Она отказалась.

На другой день документы были готовы. Седой бухгалтер приветливо встретил меня, и, улыбнувшись, сказал, что выставит счёт на инкассо, а задолженность можно погасить потом.

– А аппарат когда получу?

– Сейчас. Вот ваши накладные и пропуск на три аппарата.

Его слова меня удивили. Я едва не сказал, что мне обещали только один, но благоразумно промолчал.

– Езжайте на склад, ворота справа от проходной, по центральной аллее, пока не упрётесь в склад готовой продукции. Всегда рады вас видеть.

– Спасибо, до свиданья, – произнёс я немного озадаченный приветливостью персонала, который вчера разговаривал со мной свысока.

«Чудеса – три аппарата!» – подумал я. Радостный выскочил на улицу, водитель понял, что всё отлично и завёл машину.

– Сегодня будем дома? – спросил он с надеждой.

– Ты раньше не спешил, – сказал я с иронией.

– Меня жена ждёт.

– Жена? Меня тоже, ждёт, – вспомнил я. Водитель смотрел на меня с укоризной. За пять лет работы мы попадали в разные переделки, но никогда он не смотрел на меня так.

«Меня тоже ждёт жена и Алина, которой 4 года, но за два дня я о них ни разу не вспомнил», – подумалось мне. Из проходной вышла Бэла и, подойдя к нам, спросила, всё ли в порядке.

– Просто восхитительно! Спасибо тебе за три агрегата, – сказал я, улыбаясь.

– Ничего не надо. Я уезжаю в Ставрополь на совещание. Мы увидимся в Тамани?

– Естественно! Весь район оповещу, чтобы поддержали нашу дружбу, – ответил я, но комсомольского задора не почувствовал, в душе были сумерки.

– Я спешу…

– До свидания! – сказал я печально.

Бэла кивнула, повернулась и медленно пошла к автомобилю, за рулём которого сидел Фарид. Мне не хотелось его видеть. Я поднялся в машину, достал из пачки документов пропуск.

– Поехали!

Через шесть часов мы въезжали в Краснодар, но я не чувствовал себя победителем даже на другой день, когда начальник поздравлял меня с успешно выполненным заданием и грозился выписать премию по итогам квартала.

Моё желание отдохнуть было таким острым, что решил первую неделю не заряжать смартфон, потому что надоели звонки и мне захотелось отключиться от суеты.

Оранжевый диск солнца поднимался из фиолетовой дымки, опоясывающей голубое Средиземное море, создавая иллюзию приподнятого горизонта. Мне нравится отель «Four Seasons», в Лимассоле, который я выбрал года три назад. В окно виден песчаный пляж с теневыми грибками из камыша и деревянные удобные лежаки. Пора было отправляться к морю, что я и сделал после утренних процедур.

Женщина лет тридцати, в серебристом купальнике типа халтер, вышла из воды и двинулась по пляжу, словно на кастинге. Вспомнились поэтические строчки: «Русалка ступает на песок, вода стекает с загорелого тела, с улыбающегося лица, капает с грациозно двигающихся рук, сбрасывает зеленоватые ласты и плывёт по песку, соединяясь с реальностью в шуме утреннего прибоя».