Андрей Гаврилов приводит в Сиянии фразу:

– Они оказались полными говнюками, на них нельзя положиться! – не слышал раньше ничего подобно-конкретно-ошибочно у него! – Это ошибочно по конкретике, и ошибочно в принципе, так как, – как вот сейчас:

– Сплошная работа и никакого веселья – Джек превращается в скучного парня – это:

– Неизвестно тому черному негру, который продублировал слова Андрея Гаврилова так, что ему всё известно!

Тогда непонятно, почему грустный Джек его грохнул, ибо повар-негр должен был знать, что Джек ждет его и прячется за колонной с таким томагавком, что и двоих негров может насадить на него. Раньше, я такого за А. Г. не замечал.

Видимо, его тоже:

– Поправили. – И заменил интуицию на логику, – логику, однако, без предвидения.

Мы смотрим кино жизни только с одной целью: обрадоваться предвидению. Главный пункт которого:

– Их бин непонимайт! – а всё же так видно!

И вывод:

– Не хочется бояться, – и знаете почему?

И так страшно.

Я еще сплю, а она приходит.

– Что случилось?

– Спит.

– Вот ду ю сэй, спит-т?

– Не может встать, мэм.

– Можно узнать, почему?

– Поздно лег, и поэтому с утра голова не начинает даже кружиться, чтобы чуть позже сообразить:

– Да, что? А, поняла, Земля так и продолжает вертеться, утро продолжает бывать, а понять вот поэтому это и не удается.

– Вы отлично соображаете, мэм, для учительницы обычной восьмилетки, – сказала мама.

И несмотря на то, что этим предвидением будущего я проспал неделю, может быть, месяц.

Гаврилов сейчас – видимо работает, как Олег Даль в фильме Вариант Омега – под:

– Контролем:

– Мистер Грейди, не сыпьте соль на рану. – Ужас, да, есть, но не тот, к сожалению, которого мы только и ждем в гости с радостью.

Подтверждается предсказание, как правило:

– Дальше – хуже, чем было в 90-е.

Рэд-Рам-м-м-м. Бед-Лам, – лучше, или тоже самое?

Убийство, как уничтожение смысла разума.

И всё получилось! Она меня вывела, так как приказ был такой:

– Дайте ему ухватиться за соломинку, – чтобы мог ошибаться и дальше.

Ибо такой приказ был для всех:

– Чтобы развлекаться Сыми, как уже с более-менее людьми образованными, а не только умеющими точить молотки:

– Правильно, – как, впрочем, и дальше, с высшим образованием ставят спектакли – и тем более – в Большом Сиэтэ.

Пусть там Германн хоть сто раз бубнит:

– Тройка, семерка, туз – тройка, семерка, дама, – а уж нам всё равно ничего не понять.

Несмотря на то, что это и был тот сигнал рыбаку рыбкой, как:

– Пушки с пристани палят – короблю:

– Пристать велят.

Ибо дальше уже только Сцилла и Харибда, которая, да, пропустила, когда-то Одиссея многоумного, но Ной со своим огромным сухогрузом уже точно не пропрется.

– Вы думаете, царь Гвидон – это Ной, высланный из царства божия за пьянство?

– Нет, но за его систематичность – возможно.

– Тогда получается, это Высоцкий попал в царство небесное, а мы остались тут, как прохиндиада, однако, уже давно кончившейся жизни.

Но совершенно очевидно, что на борт его шхуны мало кто не сел.

И вот, оказывается, остальным тоже предоставлена возможность попасть в свиту царя-государя, чтобы:

– Тот остров тоже навестить, – и, авось, завести роман с той – уже графиней – которая не только – значит – песенки поет и орешки лишь грызет, – но:

– Тоже ждет кого-нить подобного, мама мия! мне!

– Женюсь на Белке, честно, пустите и меня на ваш корабль!

– Кем?

– Коком.

– Коком? – задумался Кук, и решил остаться только капитаном – я Коком.

– Сватья с бабой-бабарихой здесь? – спросил ненавязчиво, чтобы не злоупотреблять своей доверчивостью к реальности.

– Да, конечно, – ответили, – но их еще угадать надо.

– Я не знаю, как их искать.