Она говорит это так, словно не сомневается: каждая девушка мечтает попасть в команду «Цветов». И сделает ради этого что угодно.

Только не я.

Мне подобное совершенно без надобности.

Но, чтобы не обидеть сестру и хоть чем-то занять мозг, соглашаюсь. Надо сказать, девушки не горят желанием делиться подробностями личной жизни. Зато услышав коронную фразу о том, что обладательницу лучших ответов примут в «Цветы» Даркледжа, меняют мнение.

— Простите, но ответы должны быть правдивыми, — приходится повторять каждой. И без зазрения совести применять заклинания честности.

Урок боевой магии сегодня ведет Рамон. И я на время забываю и об опросе среди учениц, и обо всем на свете.

— Сегодня научу вас магической деморализации противника! — объявляет он. — Проще говоря, запугиванию.

Урок идет отлично, даже самые ленивые лекари охотно прислушиваются к Рамону. Но в самый разгар веселья в тренировочный зал входит  ректор. Господин Лейнар окидывает нас проницательным взглядом и недовольно замечает:

— Рамон Вудс, что вы делаете с группой лекарей? Разве вам не поручено заниматься исключительно боевыми магами? И куда запропастился Расти? Целый день его не вижу.

— Он заболел! — Рамон отвечает почти правду.

— Надеюсь, ничего серьезного? — вопрошает ректор.

Мы с Рамоном обмениваемся быстрыми взглядами. Лгать — явно не входит в привычку у господина Вудса. Оттого разговор с ректором у него не клеится.

— Обычная простуда, — нехотя произносит он. — Расти скоро поправится и займет свое место в Даркледже. А я пока подменю его на всех занятиях, мне не трудно.

— Славно, славно, — кивает ректор. — Главное, чтобы он поправился до показательных выступлений в Ориледже. Сегодня я приду проведать его. Вечером.

Рамон понимающе кивает, но стоит ректору выйти, как учитель прячет лицо в ладонях и трясет головой, точно большой лохматый пес. Рык его тоже напоминает звериный.

Впрочем, Рамон Вудс быстро берет себя в руки и продолжает занятие. А после, когда другие ученики разбредаются, он подает мне знак задержаться.

— Я постараюсь все обставить так, чтобы ректор не понял, что случилось с Расти на самом деле, — обещаю, не дожидаясь вопросов. — Но вылечить господина Расти быстрее не смогу. Простите…

Вечером, кое-как избавившись от «Цветочков» и их глупого  опроса, мчусь в корпус, отведенный боевым магам. Вместе с Рамоном нам удается устроить Расти в постели так, чтобы следы драки были как можно менее заметны. Я даже прибегаю к магическим заклинаниям, улучшающим внешность, — они вполне эффективны. Сестра частенько просит меня о подобных услугах — для нее крайне важно хорошо выглядеть даже после бессонной ночи.

Господин Лейнар приходит как раз тогда, когда устроенный в постели Расти принимает из моих рук чашку чая. Ею можно прекрасно скрыть припухшую, несмотря на все магические усилия, нижнюю губу.

Поспешно прячусь в платяном шкафу, а Рамон встает рядом, словно опасаясь, будто я вывалюсь. Расти кашляет, изображая больного простудой.

— Смотрите, кого я к вам привел! — объявляет с порога ректор. — Лейман Аспен любезно согласился осмотреть своего коллегу. Надеюсь, вы, Расти, не станете возражать?

О нет, только не отец!

Сердце мое пропускает удар. Уж кто-кто, а мой папа тотчас поймет, чем на самом деле болен Расти. Как же я просчиталась, решив, что лучший лекарь академии не придет осмотреть больного только потому, что тот боевой маг?!

— Э-э-э… мне уже лучше, — хрипло выдает Расти. Чашка в его руках подрагивает и звякает о блюдечко. — У нас, оборотней-енотов, есть один семейный рецепт. От простуды. Он быстро поставит меня на ноги. Так что лекари не нужны.