Крепко зажимаю рукоять в руке, взмахиваю кинжалом, будто нанося удар невидимому противнику. Чувствую, как нагревается рукоять. Становится уже не пустым железом, а словно живым существом. Покоряется мне, начинает доверять. Лезвие вспыхивает зеленым. Сначала тускло, едва различимо. А после сильнее, ярче.

— Вот это результат! — хвалит Рамон. — Что ж, признаю, я недооценил тебя, девочка. Вот только твой отец ни за что не позволит тебе всерьез увлечься боевой магией.

6. Глава 6

— Вообще-то я уже совершеннолетняя, — возражаю Рамону и прежде всего засевшим глубоко в мозгу предубеждениям.

Отец растит меня как аристократку, леди высшего сословия. Но, если признаться четно, я не чувствую себя частью светского общества. Никогда не чувствовала. Мне чужды балы и приемы, долгие беседы ни о чем и бесконечные примерки нарядов у модисток.

Но, услышав звон оружия, почувствовав рядом боевую магию, я словно пробуждаюсь. Меня охватывает эйфория, подобная той, что испытывают влюбленные. Я дрожу от нетерпения и крепче сжимаю клинок в руке. Он отозвался. Боевой кинжал великого учителя отозвался на мои прикосновения. Что-то это да значит.

— У меня даже есть некоторые накопления, — продолжаю рассуждать. — И, если вы не против, то я смогла бы брать дополнительные уроки боевой магии. Как другие ученики.

Киваю в сторону девушек, а те раздраженно хмыкают. Окидывают взглядом мою хрупкую фигурку. Ну да, особо крепкой меня не назовешь. Но вот этот клинок в моей руке — он тоже кажется тонким и маленьким. Однако сколько в нем мощи, сколько рвущейся силы. Он нетерпеливо подрагивает в моих руках, нагревается. Ему не терпится показать себя в действии.

Как и мне.

—  Я беру в ученики не всех, девочка, — сообщает Рамон, присматриваясь с хитрым прищуром. — Только тех, в ком есть потенциал. Есть он в тебе, Ноготок.

Сердце мое гулко колотится в груди. Я подавляю желание задумчиво покусать нижнюю губу – боюсь, эта привычка только докажет, насколько я еще мала.

— Нападай! – предлагает Рамон. — Для начала попробуем без заклинаний и магии. Проверим твою ловкость. Ну же, сделай выпад, ты же смелая. Не так ли?

Выставив клинок, резко прыгаю вперед, метясь в грудь учителя. Но он, словно тень, ускользает от удара. Движения его легки и проворны. Ему не стоит труда избежать удара новичка.

Я делаю выпад, он снова уклоняется. Действует так, словно предугадывает мои движения. Знает, какой мой шаг будет следующим. Ему даже отходить не нужно, он просто отклоняется в сторону, не сдвигаясь с места. Рядом с ним, грациозным тигром, я кажусь себе мышкой, с чего-то возомнившей себя хищником.

— Предугадывай мое движение, — требует он. — Чувствуй меня. Когда отпрыгиваешь, приземляйся на полусогнутые ноги.

Легко сказать. Предугадать его поведение сложнее, чем предсказать погоду. Уж сколько наши маги бьются, сколько сил и денег из казны тратят. И все равно точную погоду на завтра мы можем узнать только послезавтра.

— Еще разок! — требует Рамон.

Он стоит так близко, что, протяни я руку, смогу дотронуться. Нанести удар кинжалом, даже зная, что не попаду, все равно сложно. Но мне нужно сделать это. Я должна. Доказать ему, отцу и прежде всего самой себе, что на что-то способна.

— Йа!.. — Делаю резкий выпад, одновременно поднимая руку с кинжалом вверх. А кулаком другой касаюсь груди Рмаона.

Ну и твердый он, точно стальной. От соприкосновения с его могучей грудью костяшки моих пальцев едва не раздробились. До чего же больно. Но я достала.

Достала его!

Пусть скользящим движением, но ударила. Разумеется, мне сейчас больнее. Но это ничто по сравнению с той гордостью, что я испытываю.