— Нет, но раны и синяки уберу. Пойдемте ко мне, а по пути расскажете, зачем вам Лысая гора понадобилась?

***

Как Зоя в полной темноте смогла найти дорогу домой, для друзей осталось загадкой. Она предупреждала каждого об опасности на пути:

— Гриша, возьми левее, а то глаз сучком выколешь…Боян, впереди гнилое дерево, перешагни…Осторожно, здесь старая медвежья берлога, обходите справа.

Вскоре скрипнула дверь и зажглась свеча. Гриша и Боян, согнувшись, друг за другом прошли в низкий дверной проем и оказались в старой покосившейся избе. Все стены были увешаны белыми жженными костями, пучками трав, мешочками, сушенными змеями и ящерицами. Узкая кровать стояла между небольшой печью и стеной. Широкий стол занимал полдома, вокруг него располагались две лавки. Толстая книга в потрепанной кожаной обложке стояла в углу на полочке и из нее выглядывали плоские сухие цветы.

— Прям как в доме настоящей ведь…, — Боян осекся под грозным взглядом Гриши и продолжил. — Ведуньи.

— Это все бабушкино. Присаживайтесь.

Но Боян начал испуганно озираться:

— А она здесь?

— Кто?

— Бабушка? — еле слышно сказал он.

— Не-ет, она умерла пару лет назад, — махнула рукой Зоя и печально вздохнула. — С тех пор я живу одна.

Гриша сел на лавку, провел рукой по гнилой древесине стены посмотрел на почерневший потолок и поцокал языком:

— Здесь жить нельзя. Когда-нибудь этот дом рухнет тебе на голову. Где твои родители?

Девушка пожала плечами и поставила чугунок с печки на стол.

— Никогда их не видела. Бабушка говорила, что они отправились за ягодами и не вернулись. Не представляю, что могло с ними случится, если мама была такой же, как я и бабушка? Нас ни один зверь никогда не тронет и ни один комар не укусит.

— Даже комары не кусают! — воскликнул Боян. — Вот это вам повезло. А что в чугунке?

Он приподнял крышку и резкий удушающий запах заполнил избушку. Гриша и Боян наперегонки выскочили из дома, а Зоя принялась рыться в мешочках, висящих на стене.

— Выходи! Задохнешься! — прокричал в открытую дверь Гриша и сразу же отошел подальше. Вонь до сих пор витала в доме.

— Эх вы, — засмеялась она. — Я даже не знала, что вы – мужчины, такие слабые и нежные! Заходите, почти не пахнет.

Боян отошел в кустики, а Гриша встал возле двери и наблюдал за действиями Зои. Девушка зачерпнула глиняной кружкой зеленую жижу из чугунка, насыпала в нее какую-то измельченную траву и капнула тягучую желтую жидкость из толстостенной бутылки.

— Что это ты делаешь? — встревожился Гриша, увидев, как она сорвала с веревки сушенную ящерицу и начала тщательно помешивать ею в кружке.

— Готовлю зелье здоровья, — она вытащила ящерицу, лизнула ее и удовлетворенно кивнув, велела. — Иди сюда. Пей.

— Ты с ума сошла! Я к «этому» даже близко не подойду, — он сделал вид, будто его сейчас стошнит. — Отравить нас хочешь?

Тут сзади подошел Боян и с интересом прислушался к их разговору.

— Вы же хотите, чтобы все увечья прошли и боли не было. Так?

— Конечно хотим! — кивнул Боян и пролез в щель между Гришей и косяком. — Что делать нужно?

— Выпей пару глотков, — сказала она елейным голоском и протянула кружку.

Боян с готовностью схватил и уже поднес к губам, но тут раздался отчаянный крик Гриши:

— Не смей! Там отрава! Она хочет нас убить.

— Зачем? — одновременно спросили они и переглянулись.

— Я не знаю! Вдруг ей нужны перетертые в порошок человеческие зубы или сухая человеческая кожа. Откуда мне знать, что творится в голове ведуньи? А может, она хочет съесть наши мозги, чтобы стать умнее?

— Ты что, совсем с далекого аула к нам вышел? — воскликнула Зоя. — Если есть мозги, умнее не станешь.