– Мотивы?

– Никаких. По словам соседей, они были идеальной парой. Никаких ссор, никаких скандалов. Полная идиллия.

Эмилия подошла к дивану, возле которого лежал труп. На обивке виднелись тёмные пятна крови. Она присела на корточки, внимательно осматривая место преступления. Что-то здесь было не так. Что-то ускользало от её внимания.

– Где сейчас подозреваемая? – спросила она.

– В полицейском участке. В состоянии шока. Отказывается говорить.

– Я хочу с ней поговорить.

Миллер пожал плечами.

– Ваше право, доктор. Но не думаю, что она вам что-то скажет.

В полицейском участке Эмилию провели в комнату для допросов. За столом, опустив голову, сидела женщина. Худая, бледная, с запавшими глазами. На ней было простое платье, испачканное кровью. Это была Элизабет Кларксон, жена убитого сенатора.

Эмилия села напротив неё и внимательно посмотрела ей в глаза. В них не было ни злобы, ни ненависти. Только страх и отчаяние.

– Миссис Кларксон, – начала Эмилия мягким голосом. – Я доктор Васкес. Я здесь, чтобы помочь вам.

Элизабет подняла на неё глаза, полные слёз.

– Я… я не понимаю, что произошло, – прошептала она. – Я ничего не помню. Только… пустота.

– Расскажите мне всё, что помните, – попросила Эмилия. – Всё, что приходит вам в голову.

Элизабет закрыла глаза и попыталась собраться с мыслями.

– Я помню… мы ужинали. Стивен был очень уставшим. Он много работал в последнее время. Потом мы смотрели телевизор. Какой-то фильм… не помню какой. А потом… темнота. А потом я очнулась… и увидела его. – Она зарыдала, закрывая лицо руками. – Я не могла поверить, что это я… что я могла такое сделать…

– Вы помните, как взяли нож? – спросила Эмилия.

Элизабет покачала головой.

– Нет. Ничего. Только темнота.

Эмилия молчала, внимательно наблюдая за ней. Она видела, что Элизабет говорит правду. Она действительно ничего не помнила.

– Миссис Кларксон, – сказала Эмилия, – я думаю, что вы больны. У вас редкая форма амнезии. Но мы постараемся вам помочь. Мы сделаем всё возможное, чтобы выяснить, что произошло на самом деле.

Элизабет подняла на неё заплаканные глаза.

– Вы верите мне? – спросила она.

– Да, – ответила Эмилия. – Я вам верю.

После разговора с Элизабет Эмилия вернулась в лабораторию. Она не могла отделаться от ощущения, что что-то здесь не так. Амнезия – это одно. Но полное отсутствие воспоминаний, совершение жестокого преступления… это было что-то другое. Что-то более зловещее.

Она снова погрузилась в анализ данных. Сравнивала результаты анализов Элизабет Кларксон с другими случаями. Искала закономерности. И вдруг… она кое-что заметила.

У всех зараженных были обнаружены странные аномалии в структуре нейронных связей в определённых участках мозга. Эти участки отвечают за обработку воспоминаний и контроль поведения. Аномалии были очень незначительными, почти незаметными, но они были.

Эмилия вызвала Марка.

– Марк, проверь все результаты анализов. Обрати особое внимание на структуру нейронных связей. Ищи аномалии.

– Уже работаю над этим, Эмилия, – ответил Марк. – Я тоже кое-что заметил. У всех зараженных есть небольшие отклонения в активности определенных участков мозга. Это может быть связано с каким-то внешним воздействием.

– Каким?

– Пока не знаю. Но я продолжаю искать.

Эмилия провела остаток ночи в лаборатории, изучая данные и строя гипотезы. Она чувствовала, что приближается к разгадке. Но она также понимала, что времени у неё осталось мало. Эпидемия распространялась, и с каждым новым случаем мир погружался в хаос.

Утром ей позвонил доктор Холден.

– Эмилия, у меня для тебя плохие новости, – сказал он. – Дело Кларксона вызвало большой резонанс. Пресса требует ответов. Правительство оказывает на нас давление.