– Завтра в двенадцать, – повторил он.

– И все?

– И все.

– Я теперь не усну, пока ты мне не скажешь почему. – Она снова помолчала. – Ты как будто уже знал.

– Знал?

– Знал, что он тобой интересуется, – продолжила она. – Но как это может быть?

– Фокусники никогда не выдают своих секретов, Шивон.

– Ты знаешь, что это связано с Саммерхоллом? И святыми Темных заповедей?

– Тайного завета, – поправил ее Ребус.

– Так ты знаешь? – гнула свое она.

– Есть кое-что, чего я не знаю…

– И что это?

– На этой завтрашней встрече ты на чьей стороне будешь – на его или на моей?

– А ты как думаешь?

– Может, тебе лучше вообще там не появляться.

– Но кто тогда остановит тебя, если ты захочешь двинуть ему между глаз?

– Не захочу, Шив… Мне интересно, что он скажет.

– Это связано с человеком по имени Билли Сондерс.

– Кто бы сомневался, – сказал Ребус, отключил телефон и вышел из машины.

В двенадцать часов следующего дня Ребус сидел с пинтой индийского светлого за столиком в углу. «Оксфорд-бар» состоял из двух залов: в одном была барная стойка, а в другом – столики и стулья. В этом втором зале вдоль стен стояли переделанные церковные скамьи. Здесь горел угольный камин, тянуло дымком, в котором после утренней уборки улавливался привкус хлорки. Большое окно выходило на Янг-стрит, но естественный свет был какой-то судорожный. Ребус отхлебнул пару раз из стакана. Во втором зале никого не было, да и в первом – только барменша Кристи за стойкой, а компанию ей составляли теленовости. Когда входная дверь с шумом отворилась, Ребус слегка улыбнулся – ну конечно, Малькольм Фокс пунктуален, должность обязывает. Он увидел Ребуса и направился к его столику. Отодвинул стул и сел, не удосужившись выяснить, будет ли замечена его рука, протянутая для рукопожатия. В дверях возникла Шивон Кларк, показала пальцем на стакан Ребуса. Он мотнул головой, и она направилась к стойке, а несколько секунд спустя появилась с двумя стаканами пузырящейся воды.

– Спасибо, что согласились со мной встретиться, – сказал Малькольм Фокс, суетливо располагая стакан с водой на подставке для пива. Кларк молча села на скамью рядом с Ребусом, но на равном расстоянии от обоих мужчин. – Позвольте узнать: почему здесь.

– Есть старая эдинбургская традиция – заключать сделки в пабах, – объяснил Ребус. – А кроме того, это показывает степень вашей заинтересованности.

Фокс посмотрел на него:

– В каком смысле?

– Вы могли бы встретиться со мной официально – вызвать меня в управление. Но согласились встретиться на моей территории. А это означает, что вы очень заинтересованы, до крайности.

Фокс решил оставить это без комментариев.

– Я здесь по поручению генерального прокурора. Она решила заново открыть некоторые старые дела.

– Поскольку правило о запрете повторного преследования по одному и тому же делу утратило силу.

– Верно.

– И она нацелилась на Билли Сондерса?

– Для начала.

Ребус повернулся к Кларк:

– Что он успел тебе рассказать?

– Тридцать лет назад, – ответила Кларк, – Сондерс был привлечен за нанесение телесных повреждений, приведших к смерти. Дело рассыпалось. Позднее он отбывал срок за другое преступление и признался сокамернику в своей вине. Последствий он не опасался, потому что повторно привлечь его было нельзя.

– А теперь можно, – добавил Фокс.

– Так чего же ждет Элинор Макари? – спросил Ребус.

– Дело против Сондерса рассыпалось из-за действий саммерхоллского отдела уголовной полиции. Свидетельские показания были подтасованы, допросы проводились кое-как…

– Помнится, наш инспектор взял на себя всю ответственность за просчеты.

– Вы имеете в виду Стефана Гилмура? Да, в итоге. Но поговаривали, будто таким образом он хотел закрыть это.